Он даже не пытается оправдаться! Почему он так себя ведет? Почему стал таким? Почему я себя так веду?
— Хорошо. Иди. — абсолютно безэмоциональным голосом отчеканил Габриэль. Щелкнул замок, оповещая, что я вольна идти куда хочу.
— Бездушная скотина! — выпалила я, рванув ручку двери и выскакивая на улицу.
Холод обдал щеки, забрался под куртку, затерялся в волосах, усиливая внутреннюю дрожь. Я чуть ли не бегом шла к подъезду. Хотелось сбежать. Только бы не видеть этот равнодушный взгляд и не слышать безразличный голос. Но около подъезда меня ожидал сюрприз.
Позади хлопнула дверца машины. Но я не обратила на это внимание, резко затормозив и уставившись на нервно мнущегося парня возле подъездной двери. Он топтался на месте, пытаясь согреться, и пока не замечал меня.
Я не видела Влада с того самого дня, как он безжалостно разорвал все контакты. И вот он здесь. Ни капельки не изменившийся.
Внутри что-то жалобно екнуло. Я не ожидала, что личная встреча так сильно всколыхнет во мне все. Перевернет. Пережует и выплюнет, оставив помятой и разбитой. Измотанной. С ощущением, будто по мне танк проехался.
Я слышала позади шаги, сопровождаемые хрустом снега. Но кроме Влада ничего больше не видела. А потом он повернулся, и заметил меня. Встретился со мной теплым карим взглядом.
— Санни! Привет! Как я рад тебя видеть! — он тараторил так, будто боялся не успеть сказать все, что хотел, до того, как я уйду или пошлю его к черту. — Ты не перезвонила тогда, хотя обещала, и на день рождения не отвечала на звонки, поэтому я решил… — договорить он не успел.
Его яркая, до боли знакомая, почти родная, улыбка погасла. Будто солнце скрылось за тучами. Потому что мне на талию собственническим жестом легла горячая рука, вопреки здравому смыслу вызывающая толпу мурашек и томящее чувство предвкушения. А следом меня окутал аромат лимона и мяты.
Габриэля я теперь могла узнать из тысячи. Так что даже оборачиваться не стала.
— Кто это? — у Влада не было права задавать такие вопросы. Не было права смотреть на меня так, будто я падшая, легкодоступная девушка. Но он спросил. И смотрел.
Я чувствовала состояние Габриэля — натянутая струна, которая вот-вот и лопнет. Взорвется. И тогда всем будет плохо. Поэтому поспешила отправить Влада по одному ему знакомому маршруту — домой.
— Не нужно было приходить. Забудь дорогу сюда. — холодно отчеканила, стараясь оставаться невозмутимой. Но было поздно. Парни будто перестали меня замечать, испепеляя друг друга ненавистными взглядами.
— Ты продолжай. — «любезно» сказал вокалист. — Зачем она была тебе нужна? С днем рождения поздравить? Поздно же ты очнулся. — в его голосе прорезались металлические нотки. — Надо было раньше думать, прежде чем кувыркаться с той брюнеткой.
Влад покраснел. Но не от стыда, а от злости. Его нижняя челюсть слегка выдвинулась вперед, как было всегда, когда парень пребывал во взвешенном состоянии, и он резко подошел ближе. Габриэль едва успел завести меня за спину, потому что, в противном случае, Влад просто впечатал бы меня в грудь брюнета. Раздавил. Настолько он уже не замечал никого вокруг, кроме вокалиста.
— А ты кто такой у нас выискался, умник? — начал наезжать на Габриэля. И окинул мимолетным взглядом его автомобиль. — На это ты меня променяла? На дорогие тачки и богатенького мажора? Не долго же ты горевала. — язвительно хмыкнув, бросил мне через плечо мужчины, который сейчас стоял щитом, отгораживая меня от того, кого, казалось, я любила больше жизни. В прошлой жизни. И следом ядовито выплюнул. — Шлюха!
Дальнейшие события разворачивались просто со скоростью света. Мгновение и Влад уже лежит лицом в снегу, отплевывая кровь из рассеченной губы, и ошарашено глядя на Габриэля.
— Если ты еще хоть раз раскроешь свой поганый рот, тебе больше нечем будет говорить. Уяснил? — схватив Влада за отросшую шевелюру, вокалист вдавил его в землю щекой.
Я стояла, словно громом пораженная. И не могла пошевелиться. Драки на протяжении всей жизни как-то обходили меня стороной. И уж тем более никто никогда не отстаивал мою честь. Да еще и так сразу. Без разговоров. Агрессивно. Поэтому я не знала, как реагировать. Что делать. Что говорить.
Габриэль дождался, пока Влад кивнет. И только потом поднялся, отряхнув джинсы от снега. Посмотрел на меня.
— Ты в порядке? Прости, что пришлось бить это животное при тебе. — скривился брюнет, пряча разбитую костяшку, которая уже начала затягиваться, в карман. И подошел ко мне, крепко сжав в объятиях, согревая мои оледеневшие от потрясения руки. — Пошел вон. — небрежно бросил парню, пытающемуся подняться с колен. — Еще раз увижу тебя здесь, и одним ударом ты не отделаешься. И только попробуй хоть словом, хоть делом обидеть или задеть мою девочку, можешь попрощаться со спокойной и беззаботной жизнью.
Несмотря на то, что ситуация была страшная, грудь затопила волна нежности. Мне было жаль Влада, даже после его слов. Но он заслужил. Слишком часто ему все сходило с рук. А еще… Он никогда не вступался за меня. Особенно, когда его друзья иногда подтрунивали надо мной, называя серой мышью или еще как-нибудь в этом же духе.
Когда Влад скрылся из виду, Габриэль только тогда соизволил разжать объятия. И немного расслабился, выдохнув. Выпуская с облачком пара наружу всю скопившуюся злость.
— Я не буду просить тебя блокировать его везде, но если он попытается до тебя как-то добраться, обязательно мне скажи, хорошо? — вокалист взял мое лицо в свои руки, заглядывая в глаза. И я кивнула.
Теплота и нежность в его взгляде растопили мое сердце. Заставили забыть нашу ссору. И теперь она вообще казалась глупой. Возникшей на пустом месте.
— Прости меня. — едва слышно прошептал он, прижимая к своей груди. И я все же прослезилась, пытаясь сглотнуть ком в горле. Обида на его небрежно брошенные в машине слова всколыхнулась, наслаиваясь на слова Влада.
Шлюха… Неужели я и вправду так смотрюсь в глазах окружающих? Та, что повелась на богатого парня? Продалась.
— Прекрати это немедленно! — прошипел Габриэль. — Я все чувствую! Не смей даже думать о подобном! И нет, я никогда и ни с кем не спал, кроме тебя, Лекси. — твердо отчеканил брюнет.
А я округлила глаза.
— К-как? — вырвалось невольно. — Ты же так умело…
— Ангелам неведомы плотские утехи. Но зато, как и ты, теорию я знаю в совершенстве. — подмигнул этот хитрец, и медленно облизнул нижнюю губу. У меня внутри все сжалось, когда я вспомнила, что еще могут эти губы и язык.
Я нервно хихикнула, а потом рассмеялась в голос, согнувшись пополам. Два идиота.
На репетицию Габриэль так и не попал. Сначала он проводил меня до дверей квартиры. Потом зашел внутрь, где мы самозабвенно целовались в коридоре. Потом остался на чай, под предлогом того, чтобы проследить, не заболею ли я. А чуть позже мы уже валялись на кровати, выбирая, какой фильм будем смотреть.
— Удалось узнать хоть что-то насчет пророчества? — в очередной раз за прошедшие дни поинтересовалась я, жуя попкорн со вкусом карамели. (21f79)
— Благодаря связям Армароса, нам удалось выйти на Падшего, который был с Люцифером еще со времен Падения. И который когда-то занимался тем, что следил за всеми изменениями в Писании. Он должен знать о Пророчестве. — чему-то хитро улыбнувшись, Габриэль улегся мне на колени. На фоне мелькали страшные кадры, сопровождаемые жуткой музыкой из выбранного нами ужастика, когда он произнес. — Поэтому сразу после концерта в субботу мы улетаем в Венецию.
— Чего? — мой рот только и успел принять форму буквы «О».
Вот это поворот!
Глава 14
Мечта всей моей жизни сбылась! Я заграницей!
Хотелось ликовать. Настроение было за пределами наивысшей отметки. Я крутила головой из стороны в сторону уже в самом аэропорту. Шум тысячи людских голосов, звучащих на разных языках. Очарование дьюти фри с их необычными товарами. Огромные окна, из которых видны самолеты, готовящиеся к отлету. Все это приводило меня в дичайший восторг.