Теперь я знаю, как им всем помочь…
Габриэль
Я проклял себя тысячу раз в тот момент, когда позволил ей выскользнуть из моих объятий.
Я больше не Ангел, а поэтому не мог пройти сквозь искрящийся золотом барьер ее Светлой Души. А она… Она просто пошла вперед. К этим ненавистным Вратам Ада, которые уже испещрились оранжевыми трещинами, содержащими в себе лаву.
Скоро они откроются. Осталось каких-то несколько мгновений. Чуть больше минуты. Чуть больше шестидесяти ударов сердца. Моего сердца, которое пропускало один удар за другим.
— Лекси! — крикнул ей вслед. Когда она не отреагировала, я вышел из ступора и попытался прорваться сквозь барьер. Но он верно служил своей хозяйке, не подпуская темное создание к себе. — Нет! Не смей! — ревел раненым зверем.
Я ощущал ее эмоции. Пока еще ощущал. Пока во мне текла та самая капля ангельской силы. И эти эмоции фонтанировали решимостью. Моя девочка отринула все страхи и сомнения. Но среди этой решимости проблескивала сжимающая грудь тоска. И боль. Она знала, чем все закончится. Потому не оборачивалась, чтобы не смотреть на меня. Чтобы не дать себе и шанса передумать.
Как только Лекси пересечет невидимую границу Врат, я точно не смогу ее остановить. Даже Каин с момента их открытия не сможет проникнуть сквозь Завесу. Никто не сможет разрушить Врата. Никто, кроме Светлой Души.
Я вспомнил. Вспомнил это проклятое Пророчество слишком поздно, — когда вернул себе силу Ангела Смерти. Вспомнил каждый его абзац. Каждую строку. И звучало оно так:
Добро и Зло — не есть ответ.
Весь Мир — разорванный сюжет.
На тень взгляни — лишь Света грань.
Добром и Злом для Мира стань.
Коль полотно крыла черно,
Отринь, забудь устав Его.
Стань Тенью Света, Светом Тьмы.
И помни, кто ты, — Ангел ты!
Любовь пробудит силы Зла.
Лишь кровь и боль Его стезя.
Освободившись от оков,
Он уничтожит всех «Богов».
И когда Мрак захватит Мир,
Спасет людей их же кумир.
А Свет Несущая Душа
Закроет Адовы Врата.
И стоило мне вспомнить последнее четверостишье, как я бросился к тому месту, где была подопечная, перестав биться с Каином, но ее там уже не было. Она выбежала за пределы влияния Врат, где ее настиг Раверон — один из Ангелов, который приложил свою руку к тому, чтобы запереть Отца в Райской Роще. И который помогал мальчику-полукровке выжить в темнице Ада и не сойти с ума, а потом и освободиться.
Я хотел убить Раверона Жнецом без раздумий, но тот, завидев меня, испугался, взмыв в небо и оставив Лекси, которая падала в обморок, в покое. Я едва успел подхватить девушку. А после происходило нечто невероятное. Пока она была без сознания, ее тело начало источать душевный Свет. А после появился барьер. И пока я пребывал в благоговейном шоке от того, что происходило с моей девочкой, она успела высвободиться из моих объятий.
Теперь же у меня оставалась лишь пара мгновений. Пара шагов изящных ножек. А после я не смогу уже ничего сделать.
Я рванул вперед, чтобы обогнуть любимую. Остановить. Преградил ей путь, выставив руки в стороны. Нервно качал головой из стороны в сторону, смотря ей в глаза, которые тоже светились внутренним светом. Она больше не была человеком. Сейчас она была Свет Несущей Душой. Душой, что должна исполнить свое Предназначение, написанное в книге Бытия.
— Ни за что! Не смей! — отчаянно рычал.
Она не произнесла ни слова, лишь грустно посмотрела на меня. Мои глаза зеркально отразили ее увлажнившийся взгляд. А потом она сглотнула и прикрыла дрожащие веки. И шагнула вперед, быстро проходя сквозь меня, будто я был призраком.
— Нет! — попытался ухватить ее за запястье. Хоть за что-нибудь. Но меня ударило разрядом Света и откинуло на добрых пятьдесят метров. — Лекси! Остановись, я прошу тебя!
Я рывком поднялся на ноги, неистово махая крыльям, чтобы помочь себе ускориться. Но все равно опоздал. Лекси перешагнула границу Врат.
Упал на колени рядом с границей, упираясь лбом в невидимую стену, не пропускающую меня внутрь. Пожирая взглядом любимые изгибы спины. То, что я не мог пройти внутрь, означало лишь одно — сейчас из последнего Круга Ада вырвутся в Срединный Мир полчища Низших.
Она не оборачивалась. Поэтому я принялся изо всех сил долбить кулаками о невидимую стену, стирая костяшки в кровь.
— Вернись сейчас же! Пусть от этого мира и камня на камне не останется! Только вернись! Я смогу защитить нас обоих! Лекси! — я продолжал реветь и молотить стену, пытался разорвать крыльями толстую энергетическую сеть, плотно переплетенную между собой.
Этим привлек внимание Каина, сражающегося с Михаилом. Увидев Лекси внутри, он прорычал, вторя мне, но с иным оттенком эмоций. Он был зол.
— Не-ет! Она все испортит! Кто ее надоумил?! — и тут же резко бросил взгляд вверх. Вслух вырвалось. — Отец…
Из моей груди вышибло весь воздух.
Отец?!
А ведь точно… Только Он мог явиться Лекси, пока она была без сознания. Что он там ей сказал — не ясно, но из-за него она решила пожертвовать собой…
Крылья опустились. Меня дико трясло, как последнего наркомана. От осознания. От того, что я ее потеряю. Что моего Ангела больше не будет в этом мире. Что она больше не улыбнется мне. Что не надует губки, обидевшись. Что не ударит в грудь своими кулачками, злясь на меня так мило. Что я больше никогда не смогу посмотреть в ее такие чистые и красивые глаза цвета осени…
Вокруг меня сражались Ангелы и Демоны. Лязг мечей, звук разрываемой плоти, падающих капель крови, крики агонии и боли, — все это померкло. Перед моими глазами стоял лишь образ подопечной, окруженной ореолом Света.
Из Врат рванули полчища Низших Демонов, огибая Лекси по широкой дуге. Боясь ее, шипя от силы ее Света. И не обращали внимания на меня, потому что я больше не представлял для них угрозы, — уже был мертв внутри. Они с яростным наслаждением кинулись на тех, кто ближе всех стоял к Вратам, вгрызаясь им в шею, разрывая длинными когтями плоть, отрывая крылья по кусочкам.
Кровь алыми реками текла, орошая землю, питая Врата, становившиеся еще сильнее от этого кровавого пира. Если их не закрыть, Срединный Мир сначала погрузится в Хаос, как только божьи создания будут все уничтожены, а после от него ничего не останется.
Она все же обернулась. Я же не сводил взгляда от ее лица. Грустно улыбнувшись, Лекси поцеловала края любимых пальчиков и приложила к невидимой стене. А ее губы беззвучно прошептали.
— Прощай, Габриэль. И помни, я люблю тебя. Всегда. Навеки. Не смей умирать, — живи, и спаси людей.
Я приложил свою руку, в точности повторяя контуры ее руки. Я задыхался. Стиснул зубы, стирая их. Но никакая физическая боль не могла затмить душевную.
Она чего-то ждала, поэтому я выкрикнул:
— Не проси меня остаться здесь! Я не смогу… без тебя! — мой голос надорвался, срываясь на хрип. Глаза испуганно расширились, когда она, перестав улыбаться, начала отворачиваться. И я неистово прокричал. — Люблю тебя! Люблю! И буду любить всегда!
Лекси улыбнулась мне, так ласково. По ее щекам потекли слезы. И это были слезы радости.
А уже после, когда она шла к Вратам, я осознал, что по моим щекам тоже текут соленые дорожки.
Глава 19
Агония боли охватила каждую клеточку. Поэтому я поднялся на ноги. Покрепче перехватил Жнеца и вонзил его в невидимую стену, которая от удара пошла рябью. Вложив в новый удар свою проявляющуюся все сильнее демоническую энергию, с какой-то безумной радостью осознал, что Коса острием вошла в стену.
Но моя активность не осталось незамеченной для Низших. Один из них с отвратительным морщинистым лицом, скрюченным носом, сморщенной кожей землистого цвета, выпучил на меня свои маленькие глазки и заорал собратьям, оскалившись кривыми зубами.