Когда они приблизились, я увидел на их бледных лицах кровоподтеки и синяки. А еще на их рубахах были видны пятна крови. Если Марк и Шарль по причине возраста еле передвигали ноги, то Гуннар держался молодцом. Хотя я видел, что ему досталось больше всех. Полагаю, эти трое просто так смотреть на погрузку моих вещей на телеги не собирались, за что и пострадали.
Хорошо, что Кевин не остался жить в замке. Бертран как-то сообщил мне, что у моего протеже проснулся интерес к финансам и торговле. И это неудивительно — все-таки он из купеческой семьи. Вот я перед отъездом на север и пристроил парня апрентисом к моему брокеру, господину Берону, чтобы тот постигал секреты работы с ценными бумагами. Теневой дар Кевина еще не проклюнулся, поэтому я решил, что ему будет полезно получить знания не только магического характера. Так что парень, как и полагается каждому апрентису, временно переехал к своему учителю. Естественно, все расходы по его содержанию были на мне.
— Вот, нашли их привязанных на конюшне, — сообщила Аэлира, подводя ко мне наших страдальцев.
Увидев стоящего на коленях Бруно Фолона, Гуннар дернулся, но под моим взглядом остановился, правда, продолжая сверлить здоровяка ненавидящим взглядом.
Я взглянул на Бруно Фолона, который под моим тяжелым взглядом весь сжался. Помнится, в прошлую нашу встречу он вел себя наглее. И не удивительно. Раньше я был, по сути, один. Сейчас же в моем подчинении был отряд головорезов, которые легко обезоружили дружинников графа, словно те были простыми ополченцами, не знающими с какой стороны держаться за меч.
Кстати, о них… Я решил оставить Бруно на потом и обратился к Тому Дэвису, кивая на дружинников графа:
— Поставьте их на ноги.
Когда всех пятерых перевели в вертикальное положение, я оглядел их смурные физиономии. Не молодняк. Всем уже за тридцать. На фоне волкодавов Тома Дэвиса выглядят хорошо откормленными сторожевыми псами. Испуга на их лицах я не заметил — они уже поняли, что их никто убивать не собирается.
Наверняка у всех пятерых был какой-то боевой опыт, только под рукой дядюшки они слегка раздобрели и расслабились. Помнится, те дружинники, которые сопровождали Ивелин и Валери в Абвиле, выглядели посерьезней. Наверняка граф посылал с любимой дочуркой лучших своих бойцов.
Интересно, куда смотрит усатый капитан графской дружины? Они ведь явно уже давно за мечи не брались. Или эти пятеро подчиняются кому-то другому? В любом случае мне плевать.
— Итак, — произнес я ледяным тоном. — Вы пришли в мой дом с оружием. Избили моих людей. Попытались ограбить меня. Если я дам приказ прикончить вас прямо сейчас, буду в своем праве.
Выражения лиц дружинников моего дяди вытянулись и побледнели. Кажется, они только сейчас поняли, что находятся на волосок от смерти.
— Вы уйдете отсюда живыми только потому, что вы служите главе моего рода, — произнес я после недолгой паузы, а потом добавил: — Все ваши доспехи и оружие, а также доверенное вам моим дядей имущество — мои законные трофеи. Так и передайте тому, кто послал вас сюда.
Я взмахнул рукой, и бойцы Тома Дэвиса потащили графских дружинников к воротам.
— Теперь ты, — перевел я взгляд на Бруно Фолона, который испуганно вжал голову в плечи. — Ты помнишь, что я тебе сказал в нашу последнюю встречу?
Помощник главного управляющего вздрогнул, но нашел в себе силы ответить.
— Да, ваша милость… — дрожащим голосом промямлил он.
— Я всегда держу свое слово, — холодно произнес я и обратился к Жаку: — На конюшню его и всыпь ему обещанных плетей. Но не переусердствуй, он мне еще понадобится.
Я взглянул на своего дворецкого, который с огромным удовольствием наблюдал за происходящим и улыбнулся:
— Марк, полагаю для помощника старшего управляющего моего дяди у нас найдется какая-нибудь ответственная работа?
— Обязательно, ваша милость, — как всегда невозмутимо ответил мой дворецкий. — Мы как раз собирались после зимы заняться чисткой канализационной системы замка.
— Вот и славно, — хлопнул я ладонями по подлокотникам кресла и поднялся.
Кивнув в сторону Марка, Шарля и Гуннара, я обратился к Бертрану:
— Напои их зельями, а потом займись размещением Верены.
Девушка сидела сейчас в моем фургоне и с интересом наблюдала в окошко за происходящим. Я то и дело ловил на себе ее оценивающие взгляды.
Должен заметить, что за время пути я уже привык к ее повышенному вниманию к моей особе, а вернее сказать, к моей энергоструктуре. Сперва оно было излишне назойливым, но постепенно градус интереса понизился.