И А, понятно.
С Вот. А, значит... а мы там осталися. Матери сказали, что давай троих детей в детдом. Она говорит: «Нет, я не отдам. Не отдам в детдом. Пусть что будет, то и будет». Потом, значит, это самое... мой отец приехал. В сорок третьем году. Он когда-то жил в Петрозаводске с нами. Он был этим самым... проводником. И попал в аварию. Вот.
Но он был старше моей матери на десять лет. Вот. И потом, значит, это самое... Вот, он приехал в сорок третьем, его отпустили, и потом он больше никакой ни [грамоты], ничего...
И Отпустили откуда? Откуда отпустили?
С Отпустили... где он был уже на окопах. Копал. По-моему, где-то за Перми... где-то, ну, где Пермь, так, там где-то дальше еще был. Я еще в тот... тогда, когда писал он, дак, еще <мне> было лет-то немного.<...>
И А сюда вы приехали в сорок пятом году?
С А сюда в сорок пятом приехали.
И Угу... и сразу приехали в Ихала, или куда?
С И сразу приехали... Нас, как, у матери было трое. У кого, там, один ребенок, а у нас-то маленькие были. Один — с тридцать седьмого — парень, другой — с тридцать девятого, в то время. И, вот, это самое... мы, значит... А эти <остальные приехавшие> хутора себе подобрали, а мы-то ничего не подобрали. Мы говорим <матери>: «Никуда не отходи от нас. А то опять уйдешь, нас оставишь». Ага... и нас чего-то на грузовой машине привезли. Привезли, значит, к озеру. Такой дом большой, видимо, что военные жили. Мы ходим тут такие довольные, что хоть татар-то нету. А так татары же ой!
И А что татары?
С Вредные. Ой, вредные. Нас они не любили ничуть. Ну вот. И потом, это... и пограничники идут оттуда. Они нас увидали — испугалися, а мы — их. Мы запрятались, думаем: «Боже мой, кто такой?» Ага. А они говорят: «Не бойтесь... не бойтесь, не бойтесь». Вот, это самое... <Мы говорим:> «Мы эвакуированные». Ага. Ну, они нам говорят: «Вы где поселилися?» Мы говорим: «Дак мы поселились...». Такой дом! Кухня огромадная, нары сделаны, всё. А они говорят... говорит: «Вот, здесь метров двести, — говорит, — пройдите. Там должен быть домик». Угу. Мы пришли. Такая чистота. Кровати стоят, всё. На этом... варенье на столе, всё. Мы говорим: «Ну, наверное, этот домик занят». Такой аккуратный — две комнатки, кухня. Ага. Мы опять на палочку закрыли, опять ушли. Ага. Опять приходим через неделю — никто ничего. Так как было, так и есть. Вот, мы заняли этот хутор и там четырнадцать с половиной лет прожили.
И Отдельно от всех?
С Отдельно от всех. Да.
И И вам нравилось там?
С Там? Нравилось. Там грибов, ягод полно было. Мы же потом стали коз держать, кур держать стали. Все было свое.
ФИ А не боялись там жить одни?
С Сначала боялися.
ФИ А чего боялись?
С А боялися... Думали, может быть, кто-нибудь придет к нам или там что-то. А потом не закрывали дверь даже. Так. Никакого ни замка, ничего.
И А в каком году вы сюда приехали?
С Приехали мы в сорок пятом. В сентябре месяце, так, двадцатого сентября. В общем, на станцию мы... сейчас Громово, а тогда по-фински-то... э... ой, забыла. Сейчас — Громово, а... фу, вот, забыла, как... [нрзб.] нет, не Отрадное. Отрадное, по-моему, так оно и осталось. Это — Громово. Фу, фу, фу, фу, фу.
И Ну, ничего страшного.
С Приехали мы двадцатого числа, нас привезли. Вагоны были эти... скот, там, и всё. У нас... мы и скот везли и...
И Скот оттуда везли, с Ярославля?
С Да, да, да, да, да, да. С Ярославской.
И А почему именно сюда приехали? Как узнали об этом месте?
С А вербовка была.
И Там прямо, в Ярославской?
С В Ярославской была вербовка. Там было сколько семей на... на сельсовет. Сколько семей прислано, вот. А сельсовет распределял — там тогда был колхоз, а не совхоз — на колхоз... там, две семьи или, там, три семьи... семья ли как ли. И чтобы было три, трое трудоспособных. Троё. Ну, вот, у нас была Аня — сестра, брат... сестра Аня, брат, мамка и я — четверо нас. Вот. И, вот, нас сюда и... завербовали.
И Л вы могли отказаться, не ехать сюда?
С Почему? Могли бы. Могли. Это по своей воле. Хочешь — езжай, хочешь — не езжай.
И Л почему вы хотели уехать оттуда?
С Нy, в войну нам жить не давали. Нас всё гоняли на окопы, да туды-сюда, дома не жили. Потом у нас... а тогда налоги были большие. Также и картошку платили — если имелся участок; яйца — если курицы; овцы — шерсть, там, всё это, всё. Всё. Ну, а у нас, это... отец у нас умер, рано умер. Нас после отца осталось пятеро. Матери Пыло нас тяжело подымать. Вот. Так что и, вот, мы решили уехать.