И А чем вообще колхоз занимался?
С Наш? Сеяли мы. Все ростили, всё. И горох, и ячмень, и овес, и пшеницу, и рожь, и лён! Всё сеяли! Всё было.
И При этом вас отправляли на лесозаготовки что ли?
С Как только лето кончится, так нас отправляют к зиме на лесозаготовку. Потому что зимой... Дома — которые есть постарше нас, а нас, всю молодежь, отправляли. Мы убежим оттуда, свой хлеб съедим — котомки насушены — убежим, приедем домой, нас через неделю обратно отсылают. (Смеется) Нас обратно отсылают.
Ну, рыбу ловили они. Так, вот, тяжело было первый год, очень тяжело было жить. Голодно, очень голодно. Но как-то прожили. Не знаю. Врачи помогали. Вот, помню, этот я сперва я дрова пилила... Меня... как пошла на наряд, меня — дрова пилить. Ага, хлебопекарни не было, а всё в финских домах пекли, ага. Там, там. столовую. Дрова пилили в садик в детский. Ну вот Потом, вот, где, вот, пекли, дрова тоже возили, постройку всё возили. То баню разберут, то там чего Ага, ну вот, пилили мы с одной А потом, потом меня, вот, в марте месяце, значит. . январь, февраль — это, я дрова пилила два месяца, а потом бригадир поставил меня: «Иди на конный двор работать» Ага. А я... а я лошадей-то и побаиваюсь. Все ж таки побаиваюсь я лошадей. Я говорю. «Знаете, я боюсь лошадей». — «Ничего, привыкнешь. Ты не одна там будешь». А лошадей много было, около ста лошадей было. Вот, так, конюшня красивая, головы такие-то, всё это у финнов сделано. Очень красиво, удобная. Шорная была, потом выстроили, такой сарай был, сделали тоже на конюшню Два. . два эти... жеребца племенных были. Я так боялась! Потом попривыкла, ничего. И то лошадь меня лягнула одна. Как обучали, старший, вот, старший конюх, что: «Вот, пойдете, с охапкой и несете ей, положите в ясли, окликните, может, она спит, лошадь». А я не знаю, я... как будто она и не спала, такая лошадь. Она мне лягнула ногой, просто лягнула, вот, так, в это место, вот, нога пролетела у ей. Она мне, вот, тут ободрала, вот, эти, ну, кованая же лошадь. Ну, знаете, подков. Она ободрала, вот, это место. Я помню, у меня кровь-то течет тут-то, ага. Я старшей... бригадир-то наш, а мне неудобно и показывать-то. Я еще молодая была. Ну вот. Ага, он: «Покажи! Что? Покажи!» Ну, я показала, ну — в больницу. Мне, правда, тут дали освобождение, я немножечко... подзажило у меня. Кости-то не тронула, а мясо-то оборвала, это место.
И А говорили, что раньше, вот, колхозы когда первые были, они были зажиточными. [Нрзб]
С Хорошие...
И Хорошие?
С Угу... угу...
И А не могли бы рассказать, вот, про хозяйство колхозное тогда?
С У нас, по-моему, сейчас... колхозов — я сейчас вспоминаю — было двенадцать на территории Куркиёкского сельского совета. Было двенадцать. У меня отец работал председателем колхоза. Отец. Поэтому там... «Маяк», вот, это Ласанен где, вот, там... то место... Мы приехали из Вологодской области. У нас привезено было свое хозяйство. Привезены и коровы, и были привезены свиньи. И все. И... конечно, в колхозах работали очень хорошо люди. Организация труда была хорошая. Потом... направление. Во-первых, животноводство было. Даже овцеводство было. Вот, понимаете, даже коровы — не только крупный рогатый скот, были овцы, были свиньи. И в совхозе даже было это все направление. Даже куры были одно время. Было... все помаленьку было, всего помаленьку было. И... достаточно неплохо работали. Достаточно хорошо получали. Потому что земли — был очень большой контроль. Во-первых, если, вот, сенокос начинался, межники на межах, вот, на каналах не оставлялись. Все выкашивалось вручную, чтобы трава не оставалась. И поэтому чтобы было все чистенько. А сейчас поля целые стоят... Я как-то с [Сувиора| или вот, здесь вот... есть... мы поехали туда, и я посмотрела — такие огромные поля и заросли, вот, этими лутками, вот, разными, вот, этими. Ой... мать родная. Какая боль за эту землю. И ведь я знаю, что, по всей вероятности, на этих землях выращивали много кое-чего. Но жили за счет ведь... колхозы жили за счет своего труда. Получали зерновые и получали, вот, эти доходы. Они получали свой при... личное хозяйство — каждый содержал свое личное хозяйство — было еще. Поэтому жили за счет труда этого. И потом... как-то был организован труд — тогда не было молодежи... лазейки бесцельно проводить время. Летом все были организованы, на труд все были организованы. Все дети, всё было организовано, у нас все подчинялось труду. А потом как-то, вот, перестройка, вот, это все пошло. Сейчас, вот, я смотрю... ребята такие здоровые другой раз... ребята бегают попусту, думаешь, летом. Но что такие? А так — это нужно, конечно, было. И вот. А потом колхозы стали объединять в совхозы. В более крупные хозяйства стали объединять. Создавать фермы отдельные. И все равно, направление [основное] было — это крупный рогатый скот. А остальное ликвидировали. И животноводство — крупный рогатый скот. Вот, в совхозе Куркиёки было крупного рогатого скота до тысячи восемьсот голов, тысяча восемьсот голов. Вы представляете, сколько надо было заготовить корма для этого? Это надо... для того, чтобы содержать их, и... корма. И вот... мама у меня работала дояркой. Мама работала дояркой. И она, вот, когда уже, совсем уже ничего... уже не могла делать уже — старая была. И вот, газету получила и читает — господи, три тысячи двести литров от коровы за год получают молока. Она говорит — что же это такое? Она говорит — что такое? Мы в свое время, когда после войны три тысячи двести литров был потолок. Три тысячи — это хороший удой был. Мы считали это подвигом уже. Три тысячи двести литров! Считали. А сейчас? Там, говорит, меньше три тысячи двести. А теперь-то? Они же как козы уже дают... коровы молока-то. Они же, как козы. Они, что ты! Они довели до такого уровня или... питания нет, или что, я не знаю. До чего довели. Но во всяком случае, это очень непродуктивно. Стал скот непродуктивный. А ведь такие... коровы-то привезли. Айширская порода. По-моему... меняли... скот покупали в Финляндии, кажется. Вот, эта красная... бело-красная... вот, эти коровы были, привезли. Вы знаете, они были элитные. У них, во-первых, высокая жирность молока. Какая-то четыре и пять и... до пяти даже доходило. Жирность молока. А... они продают это молоко, вот, которое продают в магазинах — оно два с половиной. Э... его... жирность молока. А там так до пяти. И такое жирное молоко, и такие коровы были. А потом они развели, вот, этих коров уже сюда когда привезли, стали элитно... это... содержать, стали торговать уже молодняком. Возили... совхоз возили, по-моему, на Дальний Восток. Туда, уже в те... продавали. А теперь они уже выродились.