«Сумерки. Есть только Сумерки. Сумерки…»
— Заплатят за все. «Сумерки… Есть только…»
— Может, я спою что-нибудь? — Кобра взяла в руки лютню и улыбнулась. — Спою о Сумерках…
«Есть только Сумерки». И серо-стальной взгляд.
— Нет! — Андрей почти выкрикнул это, и Чайка вздрогнула, а Кобра опустила раскрытую ладонь на уже тронутые ее пальцами струны, — Не надо о Сумерках. Спой лучше о любви…
Кобра усмехнулась. Ее холодный взгляд на секунду потеплел, и она запела грустную балладу о каком-то безвестном рыцаре, лишенном наследства отца, любви прекрасной женщины и удачи…
Андрей слушал эту песню, время от времени касаясь висков пальцами. Чайка бросала на сотника обеспокоенные взгляды, но спросить не решалась. Ей почему-то неудобно было это сделать при Кобре. Андрей ее понимал, потому что понимал Сумерки и этот серо-стальной взгляд. Холодный взгляд. Как клинок. Как смерть.
А кровь капала на портрет, кровь капала. Она казалась невиданными алыми цветами на серо-стальном фоне. И рука с полированными ногтями написала: «Лишенный Памяти».
Седой человек кричал: «Берегись!»
И Серый Отряд развернулся лицом к неприятелю, чтобы успеть спасти хоть кого-то.
Кровь капала, стирая лица, стирая Сумерки.
И боль вскипала в серо-стальных глазах, когда огонь темницы у Корней Земли впивался в души…
Души Лишенных Имен.
И эти странные слова: «Так должно быть. Нам не место среди вас».
Капли крови, тягучие капли алой крови из правого запястья.
Лишенный Памяти. Вспомни, Лишенный Памяти.
Вспомни. Нет ничего, кроме Сумерек. Все остальное только в нашей оценке.
Есть только Сумерки.
Вспомни, Лишенный Памяти, вспомни.
И серо-стальной взгляд бархатных глаз. Взгляд от Корней Земли. Взгляд, умоляющий только об одном: вспомни!
Есть только Сумерки…
Андрей встряхнул головой. Насей раз обошлось без обмороков и хоть это радовало, но такие видения, повторяющиеся день заднем, беспокоили его все сильнее. Он никому больше о них не говорил, чтобы не вызвать лишних подозрений, но понимал, что настанет тот день, когда придется все рассказать. Хотя бы Чайке. Или Нимфе.
Подали заказ. Чудесный зажаренный заяц, картошка с грибами и луком, окорок, осетринка под белым соусом, пирожки с разными начинками и пиво. Сотники Серого Отряда увлеклись как всегда великолепной едой и некоторое время не обращали внимания на Кобру, задумчиво потягивающую легкое вино и грызущую какой-то фрукт.
— Кобра, а почему ты выбрала такое имя? — спросил Андрей, когда у него в еде появились паузы для разговора.
— Не я его выбрала. Люди так меня прозвали. — Кобра смотрела в стену, прикрыв глаза веками. — Кто-то однажды заметил, что мой голос похож на взгляд кобры. С тех пор так и зовут меня.
— Ага, понятно. — Андрей отхлебнул пива и отер тыльной стороной ладони пену с губ. — Ты давно путешествуешь?
— Очень давно, — взгляд Кобры метнулся к Андрею и тут же снова вернулся на стену. — Я живу дорогой. Если раньше мне было куда возвращаться, то сейчас — нет.
Помолчали. Чайка с мрачным видом рисовала на столешнице узоры, развезя пивную лужицу до размеров небольшого океанчика.
— Как звали твоих родственников? — Чайка вскинула глаза на Кобру, но та даже не шелохнулась под этим жестким и выжидающим взглядом.
— Лита Таэр, Птица Таэр, Динго Таэр… И Сыч Таэр… Мать, две сестры и брат, — голос Кобры был обманчиво спокоен, но Андрей немедленно почувствовал внутреннее напряжение менестреля.
— Никогда о таких не слышала. — Чайка решительно мотнула головой, словно отгоняя какие-то свои сомнения.
— А ты знала всех поселенцев? — Кобра повернулась к сотнице, и ее колючие глаза впились в лицо Чайки. — Всех?
Чайка не ответила, снова увлекшись своими узорами. Андрей некоторое время следил за ее руками, пока не понял, что завитушки простенького узорчика складываются в слова. Лишенный Памяти.
Сотник одним взмахом стер художества Чайки, тут же получив возмущенный вопль:
— Ты что?!
— Извини, видимо, я слишком устал от бездействия. Всякое начало мерещиться, — Андрей встал. — Пойду посплю.
— Я тоже. — Чайка бросила быстрый взгляд на Кобру, — Спасибо за песни.
Менестрель только пожала плечами и ничего не сказала.
Тигр стоял на холме и сверху смотрел на Айлегрэнд. «Надо будет убрать холм, — лениво подумал Лишенный Имени. — Господствующие высоты рядом с крепостью не есть хорошо…»
Посады и слободы кишели жизнью. Дымились кузни, тянуло вкусным дымком от пекарен, доносилась вонь от дубилен и кожевенных мастерских… Люди трудились, люди жили, люди работали… Как века назад, когда все было по-иному, когда не было проклятой и благословенной Империи Альтх…
Тигр усмехнулся своим мыслям. «Какого демона я ударился в историю? — Он потер ладонью лоб. — Эта история наградила меня преждевременной сединой и шрамами, которые не исчезнут даже после изменения тела, потому что каждый шрам врезался в душу».
Он отвернулся от Айлегрэнда. Зелень лесов успокаивала. Тигр сел на траву и задумался. Все-таки история была слишком важна. Надо было все вспомнить и понять, так ли нужно было отстраивать Черный Город и убивать поселенцев, в сущности, ни в чем не виноватых? Не проще ли было убраться за Пепельные Равнины? Там тоже есть жизнь. Другая жизнь. Там Лишенные Имен могли бы начать все сначала и больше уже не бороться ни с кем, а просто тихо существовать… Только в этом ли смысл их жизни?
Восстание Лишенных Имен началось с банальной грызни за власть. Когда пришел Император, создавший Империю Альтх, Круг Волшебства и запретивший Чары творения, высшие Чары, проклявший Драконов и попытавшийся уничтожить все расы, кроме Людей, Лишенные Имен сразу заподозрили неладное. Через несколько десятков лет научных изысканий и долгих путешествий за Пепельные Равнины Скорпион и Тигр убедились — Император Дэгха пришел извне, откуда-то из тех областей Мирового Пространства, куда не часто заглядывают даже сами Драконы.
Когда сомнений в чуждости Дэгха не осталось, то Тигр смог уговорить Гюрзу попытаться узнать, кто же такой Император на самом деле. И Гюрза узнала. Она отправилась за Пепельные Равнины в благословенные Драконьи Пределы и провела там много времени. Вернувшись, онарассказала, что Дэгха всего лишь эмиссар Лэгри — древнего существа, почти бога, вознамерившегося отомстить изгнавшим его за грань обитаемых Миров Драконам. Почему он выбрал для своего возвращения именно Мир Танэль, Мир Лишенных Имен — никто не знал, но так случилось.
А тем временем Император задумал поход на Драконьи Пределы, чтобы уничтожить живущих там эльфов, гномов, гоблинов, кикимор, брауни, водяных, леших и прочих Чуд, успевших улизнуть из Альтх. Кроме того, Дэгха хотел вырезать под корень тех людей и Волшебников, скрывшихся от него во время большой зачистки в первые годы его правления.
Именно тогда Лишенные Имен впервые собрались все вместе в одной комнате. Это было еще в Альтхгрэнде. Они решили, что Дэгха слишком много себе позволяет. Слишком много. Он отобрал реальную власть у Волшебников и узурпировал ее. Он запретил творить, оставив на долю Чародеев только иллюзии и фейерверки… С этим надо было что-то делать. Тем более Гюрзу возмущало, что кто-то покусился на ее друзей Драконов, а Белка всегда была неравнодушна к эльфам. Скорпиона, Ястреба и Тигра больше волновало то, что Император не позволял им как раньше использовать в сражениях наиболее эффективное огненное Волшебство, заставляя пользоваться слабенькими заклинаниями Воды или долгими, но мощными, Земли. Все это переполнило чашу терпения пятерых Чародеев, и они восстали против Императора, законность правления коего была весьма и весьма сомнительна.