Памяти, которой его лишили…
— Скорпион, ты же мог успеть, — Андрей поднял глаза на Лишенного Имени и тяжело сглотнул, заметив выражение лица Чародея. Скорпион, полуприкрыв глаза, перебирал пальцами поводья своей кобылы и, казалось, старался отрешиться от какой-то внутренней боли. И не мог этого сделать.
— Что ты понимаешь, сотник Серого Отряда! — Скорпион дернул уголком губ. — Что ты можешь понимать?! Тебя дрессировали для того, чтобы убивать нас! Так убивай! Бей! У тебя есть твоя кровь, она еще осталась в твоих венах! Так убей, еще раз убей нас! Это в твоей власти!
— Что ты говоришь? — Андрей почувствовал, что опять шевельнулось в душе нечто странное, чужое, рвущееся наружу. — О чем ты?
— Лишенный Памяти! — зло бросил Скорпион и, развернув лошадь, погнал ее по улице в сторону черных стен детинца Айлегрэнда.
— Я не вернусь в Литгрэнд, — тихо, только для себя и Ринфа, проговорил Андрей. — Но и здесь не останусь…
Междуглавье
Жанна мыла посуду, вслушиваясь в плеск воды в раковине. Вспоминалось море, где она как-то раз побывала с другом. Море было синее, красивое, ласковое, такое, какое бывает только на рекламных плакатах. Даже не верилось, что оно такое в самом деле, что это не сон и не обман зрения. Мягкий песок, море… Жанна часто вспоминала море, особенно когда слышала плеск воды… Из комнаты приковыляла бабка Стефания. Жанна покосилась на старуху и улыбнулась. Первую неделю бабка Стефания всячески издевалась над своей домработницей, а потом все вдруг резко изменилось. Оставшись все такой же ехидной и язвительной, она перестала изводить Жанну своими придирками и непонятными, но явно оскорбительными словами незнакомого языка. Жанна уже почти привязалась к этой старушке. Было в ней что-то такое, что отличало ее ото всех остальных людей. И шрамы эти странные…
— Ты хорошо знаешь историю? — проскрипела бабка Стефания, усаживаясь на кухонный табурет.
— В рамках школьной программы, — Жанна пожала плечами, ставя тарелки в шкаф для посуды.
— Плохо. Кстати, тут же есть посудомоечная машина. — Бабка Стефания сверкнула глазами и уложила ладони на навершие трости.
— Она плохо моет.
— Она-то моет нормально, это руки кривые, — бабка Стефания ухмыльнулась. — Почему ты так плохо знаешь историю? Разве тебе никогда не было интересно?
— Было, — Жанна закрыла воду и прислонилась к выключенной плите, вытирая мокрые руки полотенцем. — Но у меня плохая память на даты.
— Разве дело в них? — Бабка Стефания на секунду закрыла глаза, словно собираясь с мыслями. — История не состоит из дат. Вы так и не поняли этого. Почему-то в Сквилэль и Танэль совершенно разное отношение к истории.
— Где? — Жанна попыталась припомнить, где находятся такие страны, но не смогла, хотя по географии имела твердую пятерку.
— Танэль — это моя родина. А Сквилэль… Это тот Мир, где живете вы. Это ваш Мир. И, надо сказать, преудивительнейший Мир.
Жанна украдкой вздохнула, уже поняв, что сейчас бабка Стефания начнет опять рассказывать что-то такое, что не только понять, но и попросту воспринять невозможно. Девушка все списывала на артериосклероз и маразм, но для этих болезней у старушки были просто удивительно хорошие память и способность к логическим построениям.
— Я знаю, почему у вас все так и никак иначе. Изначально вы в этом не виноваты, но впоследствии, когда вам надо было остановиться, оглянуться и понять, вы уже не смогли. К сожалению.
Ты, Жанна, разумеется, об этом не знаешь, но когда-то, очень давно, в Сквилэль произошло вторжение. Странное вторжение. Эти, — она помолчала, подбирая слово, — существа хотели забыть обо всем, что происходило в их Мире. Обо всем, что вы называете Магией. Но Сквилэль был попросту напитан магическим эфиром. И, следовательно, надо было дискредитировать само Волшебство и Магов. О да! У них это получилось очень хорошо.
Придя в Сквилэль, Маги столкнулись с шаманами и колдунами, друидами и жрецами языческих культов, прорицателями и алхимиками, домовыми и русалками, эльфами и гномами, Драконами и якшами… Это их ни коим образом не устраивало.
Они появились за три тысячи лет до нашей эры…
Их было трое. Дэгха, Лакха и Лэгри, бывший сильнейшим Колдуном за всю историю этого Мира. Эти трое пришли в Сквилэль потому, что больше негде им было укрыться от… От тех, кто потерял свои Имена, и от тех, кто вернул свою память, а боги, могущие их отыскать, были заняты разборками с покровителем этой троицы.
Колдуны стали действовать исподтишка, уверенно и умело доказывая людям, что Магии не существует, что это все шарлатанство и… И Зло. Они говорили о Вселенском Зле, забыв о Сумерках. Но дело не в этом. Трое решили, что в Сквилэль не должно остаться Магии, что ее должны заменить техника и наука. И, клянусь, они этого очень успешно добились.
Сначала они дискредитировали жреческий институт. Они подменяли чудеса ложными техническими увертками, они помогали жрецам не тратить свой магический потенциал, когда это не нужно. В пожарах уничтожались письменные источники истинного знания, кайлами шахтеров срубались со стен пещер магические символы и заклинания. Уничтожение шло полным ходом.
Потом, когда стало ясно, что весь материк невозможно охватить троим, решено было изобрести нечто такое, что позволит людям самим начать искоренять Магию и Магов.
Возникло христианство. Да, Жанна, христианство было изобретено для того, чтобы уничтожить Магию. Всего-навсего. Смотри, сейчас цель троих Колдунов достигнута, и христианство умирает, оставшись без подпитки чудес.
Первые адепты христианства стажировалась у самого Лэгри, а остальные — у Дэгха и Лакха. Они обучали их азам колдовства и умению не только влиять на людей, но и производить мелкие чудеса. Ну там огонь разжечь, заставить расступиться воды или вызвать дождь. Первые адепты учились тому, что веками умели делать шаманы простым камланием. Умели…
Сквилэль оказался не готов к такой мощной атаке. Выучив свою первую партию пропагандистов, Колдуны стали с интересом следить за тем, что произойдет дальше. С каждым годом они все реже и реже вмешивались в происходящее, поняв, что сделали ставку на правильную лошадь. Они медленно, но верно выживали всех Чуд и Магию из Сквилэль, превратив самую мирную религию в религию разрушения. О, они умели это делать!
Волшебники Сквилэль, Чуды и язычники не умели защищаться. Нет, ты не поняла, Жанна, они умели сражаться и намного лучше христиан, но они не могли защищаться от такой ментальной атаки, от такого давления на мозги и души. Кто-то дрался до последнего, кто-то прятался и пытался сохранить свои знания, кто-то ломался и принимал новую веру. По-разному бывало. Христиане умели загонять в подсознание новые основы мировоззрения… Да…
Борьба с Волшбой набирала обороты. Магия исчезала из мира. Постепенно, медленно и неохотно, но уходила. Ей попросту некуда было деваться.
В средневековой Европе на одного Мага или алхимика приходилось по сотне шарлатанов. В это время на кострах сгорали последние тайные и известные книги по Чародейскому Искусству, а вместе с книгами горели и ведьмы, оборотни, Маги. Христианские священники умело превращали были о мудрых Драконах в сказки о злых похитителях девиц, истории о смешных и немного чудаковатых оборотнях — в легенды о злобных чудовищах. И пылали костры, горело знание. Сквилэль возвращался в бездну невежества и слепоты. В бездну, откуда ему не скоро суждено будет выбраться.
Покорение Нового Света. Индейцев огнем и мечом заставляли признавать новую религию, отказываться от своей истории. Разграблялись древние храмы. Золотые магические вещи увозились в Европу, продавались с аукционов, переплавлялись в монеты и более привычные европейцам украшения. Южная Америка, Австралия, ставшая тюрьмой, Океания и Восток. Все они пали под натиском нового мировоззрения. Все. Магия уходила.
Искоренив же в Сквилэль Магию, надо было сделать так, чтобы люди забыли свою историю. Забыли насовсем, навсегда. И тогда ее стали превращать в карнавал. Взгляни, Жанна, вы же не знаете своей истории. Вы уже сами, почти без помощи и подсказок, превратили ее в шоу. Вы изучаете древних не по книгам, а по телевизионным викторинам, не по музеям, а по виртуальным каталогам «Шедевры Мира». Вы потеряли не только себя, но и свою историю. Музеи восковых фигур, туристические поездки, когда жрущие попкорн и пьющие «колу» туристы с «мыльницами» лепят защищающую их зубы жвачку к камню древнейших памятников. Вы забыли о том, кто вы есть. Заблудились в шоу и ярком блеске целлофановых оберток. Мне жаль вас…