Аура надвигающейся опасности, окутывающая Мисаю Одзи, не изменилась с их первой встречи в этом же здании. Азака понимает, что если бой начнется сейчас, она окажется в невыгодном положении. Мисая Одзи стоит выше нее, и расстояние между ними слишком велико, чтобы быстро сблизиться для ближнего боя. Но Азака убирает эти мысли подальше и пытается поговорить с девушкой, возвышающейся над ней.
– Эта особенность служит мне верой и правдой. Так я полагаю, ваш план включает какой-то гипноз, принуждающий учениц класса Д совершить суицид.
– Естественно. Я привела их сюда, но задачу поджога они выполнят сами. Только тогда они расплатятся за свой грех. Мне пришлось ускорить планы из-за вас и другой девушки. Лишь немногие в классе находятся на грани самоубийства из-за нарушений памяти и печали, охватившей школу, но нужно столкнуть с края лишь одну, и она потянет всех остальных.
– Хм. Никто из тех, с кем я говорила, не казались готовыми к самоубийству, но это лишь мое мнение. И все же вы неплохо подготовили сцену. Условия идеальны, и атмосфера очень подходит. Играем в рядового пастуха неверных душ, Мисая Одзи?
Я дергаю плечами, но Мисая Одзи, похоже, неправильно понимает жест и хмурится.
– Но вы пришли сюда по иной причине, Кокуто-сан?
– Да, конечно. Все-таки неверующая вроде меня не видит смысла в глупых оценках преступления и наказания. Если несколько из этих девушек желают лишить себя жизни, то кто я такая, чтобы останавливать их?
Азака улыбается, и Мисая Одзи не может точно сказать, говорит ли она так из-за простого невежества, притворяется или серьезна в той ереси, которую только что произнесла. Мисая Одзи сурово сужает глаза.
– Тогда по какой причине вы пришли сюда? Отомстить мне?
– Довольно близко, но все еще не совсем верно. Я пришла сюда из жалости к вам, Мисая Одзи.
Говоря это, Азака осматривает лестницу, отделяющую ее от цели. Из-за того, что здание строилось для учениц средней школы, ступени невысоки и их мало. Она приходит к выводу, что, если потребуется, может преодолеть всю лестницу за два прыжка.
– Жалость? Ко мне? – враждебность начинает закипать в темных миндальных глазах Мисаи Одзи.
Азака замечает это, но не желает столкнуться с фамильярами прямо сейчас.
– Одзи-сан, почему вы говорили с Курогири-саном?
– Потому что он мой брат, – быстро отвечает она.
– Верно, верно. А от кого вы получили эту силу?
– Это тоже был подарок моего брата.
– Понятно. Когда вы распознали в Курогири-сане вашего брата?
– С самого начала.
Но как только эти слова слетают с губ Мисаи Одзи, она осознает противоречие, и ее брови дергаются. Ее рот слегка приоткрывается, глупо застывает, она дышит неуверенно и ломано, когда осознает, что не может воспроизвести последовательность событий в уме. Азака видит это, позволяя легкому намеку на улыбку появиться на своем лице.
– Ну, вот так, Одзи-сан. Вы говорили с Курогири-саном не потому, что он ваш брат. Вы пошли к нему в первую очередь потому, что он был классным руководителем класса Д. И не только потому, что вы хотели поговорить насчет Каори Татибаны. Вы являетесь самой могущественной ученицей в школе. Вы могли бы добраться до Хидео Хаямы и прямо поговорить с ним даже без помощи Курогири-сана. И после этого Хидео Хаяма исчезает, как будто умер. В вашем сознании вы пытались списать это на неудачный несчастный случай, как делает большинство запутавшихся убийц. Но это не меняет того факта, что вы убили его. И потому что это беспокоило вас, как ничто другое, вы пошли поговорить с Курогири-саном. И он был рад помочь вам, Одзи-сан.
Мисая Одзи хранит молчание, ее глаза сфокусированы на пустоте, словно кошмарная невидимая тень, заметная лишь ей, нависла над ее сознанием. Девушка уже забыла о проблемной ученице у подножия лестницы и погрузилась в свои мысли. Она возвращается к воспоминаниям о ее предполагаемом брате и начинает задумываться, когда она стала называть так этого убедительного человека. Это не могла быть их первая встреча. И, кроме того, как она может помнить? Она даже не знает лица своего брата. Осталась только одна вероятность. Она использовала фей, чтобы украсть его воспоминания. И что-то в этих воспоминаниях изменило девушку и то, что она видела в них. Это пробудило латентные воспоминания, дало ему роль в ее жизни.
– Я… я была, – Мисая Одзи не может закончить.
– Вы никогда не знали. Это не были ваши собственные воспоминания, в которых вы увидели Курогири-сане вашим братом. Это через его воспоминания вы пришли к осознанию этого. Воспоминания незнакомца, из которых не вытянуть своей правды. Он заставил вас видеть то, что хотел, и это была не услуга. Для него вы ничем не отличаетесь от фей, окружающих вас. Как вы используете их, он использует вас.
Азака вспоминает, что Шики говорила ей вчера, когда нашла ее спящей в здании. Даже тогда она уже заметила, что Мисая Одзи также страдала от забывчивости. Может быть, она нашла решение быстро и неосознанно.
– Это…не… – Одзи запинается, тяжело дыша, словно она тонет, капля пота видна на ее длинной шее. Но одним глотком воздуха, она находит себя и свой голос.
– Это ложь!
Мгновение спустя Азака творит свою Магию, как и в их первое столкновение, выделяя бесчисленные сгустки тепла в воздухе. Еще миг – и тепло фей слепо срывается вперед, как будто они отвечают на вспышку ярости Мисаи Одзи. Они выстраиваются в тонкую линию и бросаются вперед подобно пулям. Для Азаки шторм тепла также опасен, как обнаженный клинок, летящий к ней. У нее есть лишь несколько секунд. Ловко уклонившись от фей, которых Мисая Одзи пыталась использовать как оружие, Азака с удовольствием видит шокированное лицо Одзи. Она взлетает вверх тремя большими шагами, лишь немного ошибившись в своем предсказании. Она не останавливается, сохраняя импульс и встречая Мисаю Одзи ударом в живот так, что может пролететь мимо нее к центру лестничной клетки.
Она слышит стон Одзи, когда ударяет ее, но та уже работает с феями, чтобы повторить свою атаку. Азака останавливается, как только проходит мимо Одзи, оказываясь пойманной между высокой девушкой и феями позади нее, которые еще не вступили в бой. Азака чувствует, как сгустки тепла, от которых она уклонилась, разворачиваются к ней, а феи всего в нескольких футах от нее начинают бить крыльями и двигаться. Именно то, что она хотела. Хотя феи подобны пулям, они ее не поймают.
Азака встает, расставив ноги, и выбрасывает руки в стороны, в направлении обоих роев фей, так, чтобы не указать на Мисаю Одзи.
– Азольт! – кричит Азака. Лорика отдается эхом, и она чувствует, как сквозь ее тело струится магия, ритуал, завершающийся за мгновение. Чувство поднимающейся температуры проходит сквозь кожу обеих магов.
Следующее, что они видят – это вспышки огня, яркие и внезапные, сжигающие многочисленные невидимые предметы в воздухе в спонтанном возгорании по обе стороны от Азаки. Вокруг слышны бесчисленные крики мучения, высокие и дрожащие, пока все они не падают на пол. Несколькими секундами позже, когда Азака удовлетворенно кивает, она сжимает кулак, и огонь тухнет. Единственным доказательством его существования остается дым, поднимающийся от углей на полу. Опустив руки к бокам, поджигательница вздыхает.