Ночью гавань мертва, стальные контейнеры с грузом собраны в кучи, создавая импровизированные конструкции, из-за которых это место выглядит городом, возведенным за ночь. Где-то здесь находится последнее укрытие смертоносного чудовища. Со временем я добираюсь до части гавани, выделенной под склады и хранилища, и к этому моменту уже переваливает за девять вечера. В этой части города живет не так уж много людей, и еще меньше имеют причины или желание идти сюда. Компанию мне составляют только черное море и высокие фонари, создающие маленькие лужи света на улицах и тротуарах под ними. Идеально. Никто и не подумает вмешиваться.
В конце концов, я добираюсь до цели: довольно большой склад рядом с Широким мостом. Я сжимаю нож в левой руке, а правая спрятана в кармане куртки, пальцы держат маленький метательный нож. Собравшись, я подхожу к зданию. По размерам оно похоже на школьный спортзал. Стены достигают восьми метров, и окна расположены на равных расстояниях друг от друга на высоте семи метров. Подозреваю, есть более крупные окна в крыше. Как и в теплице, там днем должно быть очень светло.
Издали мне показалось, что придется пробираться внутрь через окно, но, подойдя ближе, я поняла, что этого не потребуется. Стальная дверь главного входа слегка приоткрыта, ручка давно поглощена ржавчиной. Да, не удивлюсь, если это ловушка. Я кратко размышляю о том, чтобы обойти здание, но вспоминаю Микию. Убей Ширазуми, и пути назад не будет. Интересно, что он хотел этим сказать.
Да пошел он. Чем быстрее я убью Ширазуми, тем быстрее я выкину эти сомнения из головы. Если вход через парадную дверь означает, что я быстрее выманю Ширазуми, то путь так и будет. Я открываю дверь и проникаю внутрь, покидая тоскливый порт и входя в намного более странное место.
Окна и правда расположены в крыше, и вместе с окнами по бокам они оказываются единственными возможностями лунному свету пробраться внутрь. Свет показывает, для чего использовался этот склад. В нескольких метрах от входа на открытой почве посажена густая растительность. Растения достигают колен, все они одного вида. Посредине они рассекаются бетонной дорогой. Это он. Это его сад.
Шорох в кустах привлекает мое внимание. Туда не попадает лунный свет. Я не одна. Он следит за мной, выбирая следующий ход. Я неожиданно осознаю, насколько я здесь уязвима. Какого черта я вообще вошла в столь очевидную засаду, где у него есть преимущество? Микия и его глупые слова. Он так сильно сбивает меня?
В тот момент громко шуршит листва, и я вижу фигуру, выбегающую из растений. Она так близко ко мне, что я вздрагиваю. Он пробегает последние несколько метров энергичными шагами, вылетая из теней в прыжке, высоко подняв нож для удара сверху. Хороший ход, но он показал себя слишком рано. Моя левая рука движется, парируя его атаку моим клинком. Удар отражен, но он так силен, что моя рука начинает дрожать.
Любой опытный боец заметил бы это и нарастил свое преимущество до верной победы, но Ширазуми явно не столь опытен. Он использует этот момент, чтобы сбежать, прыгая вверх, подальше от меня. Как и прошлой ночью, он прыгает нечеловечески высоко и далеко.
Конечно, не будучи птицей или пауком, я не могу последовать за ним. Но я была к этому готова. Как только он прыгает, я рассчитываю, куда он приземлится. И прежде, чем он касается земли, метательный нож уже брошен моей правой рукой, чтобы перехватить цель. Полторы секунды спустя я вижу, что попала достаточно точно, чтобы заставить его издать крик боли, когда он падает на пол. Я уже бежала к нему изо всех сил, когда бросала нож, и в тот момент, когда он падал, я ставила на его падение и на то, что нож достаточно сильно ранил его, чтобы дезориентировать и запутать. Моя ставка сыграла и дала мне несколько дополнительных секунд, которые были нужны, чтобы добежать до него и, забравшись сверху, прижать к земле.
Теперь он смотрит на меня, на его лице смесь замешательства, злобы и удивления. Он удивляется тому, как быстро я адаптировалась после вчерашнего неоконченного танца? Чем бы оно ни было вызвано, я смакую его выражение лица и то, что он лишился дара речи. Мальчишка, так похожий на меня, молчит, и моя левая рука поднимает нож. Мальчишка. Вот кем он является. Маленький мальчик, бессильный и напуганный.
– Погоди… погоди, – умоляет он. Но у жертвы нет права просить отсрочки.
Я опускаю нож… так же, как когда-то, но на другого мальчишку, в другую залитую дождем ночь.
– Что? – звучит голос, задохнувшийся от удивления.
Это голос жертвы. Мы оба поражены случившимся. Нож у его горла, и я остановила его прямо перед тем, как он пронзил плоть и окрасил его улыбку кровью. Я вливаю силу в левую руку. Ни один из нас не сбежит. Мальчишка не сбежит от моего ножа… а я не избегу надевания его шкуры, превращения в убийцу. И после этого я буду снова одна, не имея места, которое смогу назвать домом, не имея ничего, что сможет ранить или причинить мне боль, буду жить свободно. Дочь хаоса.
Так почему моя левая рука не двигается? Почему я не могу убить Ширазуми Лио?
Пути назад нет. Эти слова крутятся у меня в голове.
У жертвы было достаточно времени, чтобы воспользоваться этим моментом. Он сталкивает меня, пытаясь вырваться из хватки. Он встает, хочет сбежать, но при этом подставляет мне беззащитную спину. Он не узнает. Мои глаза и их Магия рисуют узор линий смерти, и я вижу, как они бегут по его телу. Осталось только взмахнуть ножом.
Нет пути назад. И вот так я лишилась моего последнего шанса. Это я позволила ему ускользнуть. Какой фарс. Великий фарс. У меня был шанс насладиться сладостью убийства, которого я так долго ждала, но я не смогла пересечь последнюю границу пустоты. Все из-за таких простых слов.
– Черт! – рефлекторно кричу я. Я не просила пути назад в его мир. Я не просила прощения у мира. Но почему?
– Все из-за… него, – страдальчески и злобно шепчу я.
Теперь жертва, которой я позволила ускользнуть, начинает смеяться. Жертва, которая секунду назад боялась хищника перед ней, увидела, каков на самом деле ее враг. Сломан. И теперь он возвращает себе одеяние из прошлой ночи, маску смертоносного чудовища. И я не могу убить его, не могу остановить его, не могу даже заставить себя бежать.
/4
Август.
Арайя был прав.
Я идеален.
Никто не может винить меня за убийство. Оно также неизбежно, как восход солнца. Это дар безумия.
Льет дождь.
Я открываю глаза на стук дождя по крыше. Низкий, приглушенный шум.
– Ха. Все еще жива, – замечаю я, мой голос приглушен.
Следующее, что я чувствую – это бетон под моей спиной, прежде чем понимаю, что лежу, отчего на мгновение мне становится неудобно. Я немного поднимаю голову, зрение по-прежнему плавает. Зелень. Трава по всему складу. И внезапно я вспоминаю, где я.
Я смотрю на окна в крыше. Солнечные лучи льются через них, но они приглушены и обесцвечены тяжелым дождем. И все же попадающий сюда свет удивительно ярок, настолько, что место кажется хорошо освещенным, но это мало меняет мрачность сада. И я лежу здесь.