А этот с любопытством разглядывает пограничников. Ему очень хочется, чтобы задержали нарушителя и непременно при нем, хотя никто не объясняет причин задержки машин.
Полковник улыбнулся ему, прошел мимо.
Спокойно проверяет скаты пожилой шофер. Это его сотая или, может быть, тысячная поездка, и он ко всему привык в пути.
Полковник задержал взгляд на другом пожилом шофере. Без труда прочел на его лице беспокойство. Он спросил у Воронкова спички и, обжигая пальцы, прикурил.
— Что-нибудь случилось? — осторожно спросил Воронков.
— Жена... — ответил водитель и показал телеграмму.
Полковник поверил ему и обещал скоро отпустить.
Но почему же не торопится Игнатюк? До поезда остается мало времени, особенно если учесть, что впереди больше ста километров.
Машины продолжали прибывать.
Наконец, взглянув в водительские права, лейтенант Ганиев увидел: Игнатюк.
Полковник со стороны оглядел водителя: личность неприметная. По тому, как Игнатюк спокойно позволил производить досмотр, полковник понял, что и этот шофер не имеет отношения к иностранной разведке. Тем не менее удивляло, что Игнатюк не спешит. А ведь он приобрел билет на скорый поезд и, если даже не подозревает о существовании нарушителя, все равно должен торопиться на станцию.
Подъехал бензовоз. Не желая останавливаться в хвосте колонны, он заюлил, объезжая машины, и притормозил у шлагбаума.
Лейтенант Ганиев подошел проверить документы. Шофер вытащил путевку.
— Паспорт.
— Пожалуйста.
Лейтенант раскрыл паспорт.
— Фамилия?
— Махров. Там написано.
— Куда ездили?
— В райцентр. Бензин привез. Вот наряд.
Вместе с Каримовым к шлагбауму подошел Гебридзе.
— Здоро́во! — обрадовался шофер. — Где твои усы?
Гебридзе пожал плечами.
— Помнишь, и я обещал отрастить? Все не соберусь.
Гебридзе вспомнил:
— Это вы привезли Обручева и Зубарева?
— И Ральфа... Ральфа! — подсказал водитель. — Ну, как он здесь поживает?
Лейтенант вернул документы.
— Можно ехать? — не дожидаясь ответа, спросил Махров.
— Подождите, — ответил лейтенант.
Махров убедился, что стоянка предстоит долгая, и решил не терять времени зря. Он с деловым видом постучал ломиком по баллонам и, расстелив тулуп, принялся за работу. Его ноги, обутые в армейские сапоги, торчали из-под машины...
Из-за гор, вытянувшихся в беспорядочную длинную линию, медленно выползало солнце. Воронков смотрел, как оживала долина. Весело искрился снег. Ветер стал тише. Воронков ощутил на лице прикосновение теплых солнечных лучей и подумал, что сюда, в горы, тоже добирается весна. Пройдет еще несколько дней, и с вершин понесутся ручьи.
...Из-за поворота вынырнула машина. Она приближалась, не сбавляя скорости.
Воронков слышал, как скрипнули тормоза. В тот же миг из кабины выпрыгнул капитан Демин. Зубарев ссадил Ральфа.
Воронков окликнул их.
В нескольких словах Демин обо всем доложил полковнику.
Ральф рвался на поводке.
Полковник кивнул вожатому, хотел что-то сказать, но в это время Махров вылез из-под машины, и Ральф с яростным лаем сшиб его с ног.
Махров закричал.
— Обыскать! — приказал полковник.
Старшина Каримов вывернул карманы задержанного: носовой платок, папиросы, коробок спичек, помятые письма. Он ощупал его с головы до ног, но больше ничего не нашел.
Полковник взял у старшины письма и стал не спеша перебирать. Подхваченная ветром, в сторону отлетела бумажка с зеленым ободком. Похожа на посадочный талон.
И сразу возникла мысль: а не попал ли один из билетов на Актюбинск к Махрову? Может быть, Махров попросил того же Игнатюка купить ему этот билет?..
— Я ни в чем не виноват, — сказал Махров, оправившись от испуга.
— Почему же тогда овчарка на вас кинулась? — хмуро спросил Зубарев.
— А почему она кинулась на меня, когда я вас сюда вез?.. Ведь кинулась?
— Ну, кинулась, — подтвердил Зубарев.
— Так она у вас, видно, на всех кидается! — возмутился водитель.
Воронков между тем подобрал бумажку и убедился — посадочный талон.
— Вы зачем собрались в Актюбинск? — неожиданно спросил он.
Махров опешил:
— Я?.. В Актюбинск?!
— Да, в Актюбинск! — твердо повторил Воронков.
— Кто сказал?
— Отвечайте на вопрос, — и чтобы озадачить, добавил: — А, Игнатюк...
— Что Игнатюк? При чем тут Игнатюк?! — взвизгнул тот. — Ничего я не говорил!
Махров сконфуженно глядел на полковника.
— По семейным делам еду, товарищ полковник... Так разве это преступление?