Проснувшись на следующее утро, он и не подумал о Дрипетис, что спала подле него, свернувшись калачиком. Она проснулась сразу же вслед за мужем, но он даже не взглянул на нее. В его голове крутилась лишь мысль об Александре. Наспех приведя себя в порядок, он помчался в покои царя и друга…
Вспоминая об этих событиях спустя столько веков, Гефестион чувствовал на себе всю тяжесть вины перед бедной Дрипетис. Ведь он ничего ей не дал: ни любви, ни нежности. А она в свою очередь попыталась сделать хоть что-то, чтобы правда о его гибели все же раскрылась. У него в ушах звенел горький плач девушки, когда она прибежала в его комнату, растревоженная болезнью мужа. Она обливалась слезами и умоляла позволить побыть с ним, все говорила, что хочет ему о чем-то сказать… Гефестион схватился за голову. Дрипетис тогда ведь даже пыталась помешать ему выпить отравленное вино! Она всячески приставала к нему, пытаясь забрать чашу, а он грубо ее прогнал!
Македонянин упал на колени и закричал от отчаяния. Истина шаг за шагом открывалась ему, но, увы, он был уже не в состоянии что-либо изменить. И снова страшная ночь, почти такая же, как та, когда он очнулся после пяти веков сна. Гефестион до рассвета бился в истерике, не в состоянии совладать со своими страданиями. Но если в то, первое, утро он проснулся хоть со слабой, но все-таки надеждой, то этот новый день не принес ему ничего, кроме тьмы, на долгие годы окутавшей его душу.
Глава 8
Дэвид Миллс остановился перед дверью Гарри и в сотый раз спросил себя, правильно ли он поступает. Раздираемый сомнениями, он наконец постучал. Через несколько минут дверь открылась, и на пороге показался Голдфилд.
— А, Дэвид, — он улыбнулся. — Я уже боялся, что ты не придешь. Проходи.
Он впустил его в квартиру.
— Если честно, я в последний момент чуть было не передумал, — признался Миллс.
— Но ты же не передумал, — на губах Гарри играла довольная улыбка. — Хочешь чего-нибудь?
— Нет, спасибо, — отказался Дэвид. — Я не голоден.
— Может, тогда хорошего вина? — Голдфилд достал из покосившегося серванта бутылку.
— Дай-ка посмотреть, — Миллс взял ее у него из рук. — Это вино потянет на все пять сотен.
— Люблю иногда себя побаловать, — Гарри невинно захлопал длинными ресницами.
Он достал два бокала и, забрав у ученого бутылку, откупорил ее.
— Угощайся, — он протянул Дэвиду до краев наполненный бокал.
— Спасибо, — Миллс пригубил вино. — Скажи, Гарри, откуда у тебя такие деньги?
В ответ Голдфилд загадочно улыбнулся.
— Секрет фирмы, — ответил он, скидывая с дивана на пол валявшееся там барахло и растягиваясь на нем. — Присаживайся, — он указал Дэвиду на кресло напротив.
— И какой же фирмы? — Миллс сел. — «Риверс Текнолоджис»?
Гарри усмехнулся и опустил глаза.
— Не думаю, что секреты «Риверс Текнолоджис» могли бы принести мне такую прибыль, — отозвался он. — Давай лучше поговорим о деле. Ты ведь не просто так пришел.
— Я пришел к тебе для того, чтобы завтра ты не пожаловал в мою лабораторию.
— Ладно, — Голдфилд опустошил бокал до половины. — Дэвид, все, что тебе нужно сделать, это сообщить мне, где именно в базе данных вашей лаборатории хранится нужная мне информация. Когда ты мне это скажешь, я дам тебе вот это, — он достал из кармана маленький чип, служащий переносной памятью. — Ты вставишь эту штучку в компьютер и, следуя моим инструкциям, скопируешь на нее все файлы, а потом вернешь мне. Как видишь все просто.
— Гарри, ты не понимаешь. То, что ты задумал, неосуществимо!
— Ошибаешься, — Голдфилд покачал головой. — Очень даже осуществимо.
— Это потребует огромных средств!
— Я уже говорил тебе, деньги — не проблема, — Гарри сел. — Мне нужны только исходные данные.
— Даже если я дам тебе то, что ты хочешь, это будет всего лишь сырой материал, над которым мы работаем, — не унимался Дэвид. — Квантовый компьютер, который ты так стремишься создать, еще не изобретен. К тому же кубиты, единицы информации квантового регистра, очень сильно подвержены влиянию окружающей среды. Даже для простых исследований тебе понадобятся специальные условия. Одно-единственное воздействие, и регистр будет разрушен, а процесс прекратится.
— Я обеспечу нужные условия, — невозмутимо произнес Голдфилд.
— Для создания полноценного квантового компьютера нужно научиться управлять как минимум одной тысячей кубитов. Наш максимум — семь штук!