С момента своего пленения Деннис Мак-Кен был образцовым заключенным. Он вовсе не скрывал своего презрения к лягушатникам и всем их трудам. Он с тем же презрением отказался дать слово не бежать - напротив, открыто заявил, что, если ему представится случай вернуться во владения своего дяди, он немедленно воспользуется этим шансом; бегство было прямой обязанностью любого попавшего в плен офицера! Но работал он с тем же усердием, что и все прочие - искал жилые места и еду для беженцев из Пан-Негра; сам вызвался надеть скафандр и работать в командах, готовящих фундамент для нового купола; он говорил, что не держит зла (и, похоже, говорил об этом искренне) на тех людей, которые взяли его в плен - и менее всего на Грациэлу Наварро.
- Вы понапрасну растрачиваете здесь свои способности и силы, - серьезно сказал он ей через день или два после его пленения. - Если мне удастся бежать, вы должны бежать вместе со мной.
- Я не могу бежать, - ответила она. - Я живу здесь. Это мой дом, и я люблю его.
- Вы любите его, - с презрением возразил он. - Вы даже не представляете себе, как глупо это звучит! Сити Атлантика - не государство! Это аквариум на дне моря, только рыбы не внутри, а снаружи.
Грациэла покачала головой.
- Это просто промывка мозгов, - проговорила она. - Вас научили ненавидеть Восемнадцать Городов всю вашу жизнь, как и любого жителя суши. Вы думаете, что мы - что-то вроде крестьян, которые не достойны ничего, кроме презрения.
- Не ненавидеть, нет, - поправил он. - Лягушатники не заслуживают ненависти - разве что презрения, это верно. Это вовсе не промывка мозгов, это просто разумная оценка существующих фактов. Все Восемнадцать Городов вместе взятые значат меньше, чем один город во владениях моего дяди.
- Если вы испытываете к нам такие чувства, - вспыхнула она, - то почему вы здесь?
Он ошеломленно посмотрел на нее:
- Почему?.. Да потому, что вы взяли меня в плен, - напомнил он Грациэле. - Я ваш пленник.
- Вы - враг в нашем доме!
- Да, - рассудительно согласился он. - Но, поверьте, я не причиню вам зла, Грациэла. Пока я здесь, я буду делать свою работу. Понятно, что я не останусь здесь навсегда. Придет время, когда я смогу бежать. Конечно же, это случится. И, знаете, вы должны, должны уйти вместе со мной. Вы сможете стать значительным лицом в Пан-Маке!
- Но все люди Пан-Мака сейчас умирают от голода и ожогов, - напомнила Деннису Грациэла - без злобы, просто чтобы он посмотрел правде в глаза.
Деннис Мак-Кен только пожал плечами и усмехнулся.
- Мак-Кены выживут, - гордо заявил он. - Я знаю, что мой дядя уже в безопасном месте. И когда ему придет время вернуться, я буду там с ним - и вы тоже, если реально оцените ситуацию и присоединитесь ко мне!
А когда она напомнила ему - так тактично, как только могла, - что она собиралась выйти замуж за Рона Трегарта, он отнесся к этому с сочувствием.
- Но, разумеется, он никогда не вернется, - сказал он, и в его тоне было не больше злости, чем в ее собственном несколько минут назад. - Вы должны смотреть фактам в лицо, Грациэла. Ну, что делать с вами, лягушатниками? Вы прямо как моя глупая матушка, которая даже не хочет меня видеть!
Грациэла про себя решила, что непременно переговорит об этом с мэром. Она быстрее зашагала к офису мэра-и тут ее остановило тоненькое «брррк, брррк» наручного коммуникатора; кто-то ее разыскивал.
Это оказалась Дорис Кастеллан, ее ассистент; голос молодой женщины звучал задумчиво:
- Грациэла? Здесь Тритон! Он в декомпрессионном шлюзе! Я уверена, что он ищет тебя, только… он какой-то странный.
Грациэла расширила глаза от удивления:
- Тритон?
Тритон был одним из самых дружелюбных, хотя, к сожалению, и наименее толковым ее студентом в школе кальмаров. К тому же он чаще всего «прогуливал» школу. Что же заставило его выбраться из морских глубин в такое время?
Но на этот вопрос ее ассистент не могла ответить.
- Он был здесь, и это все. Он ничего не говорил - он вообще выглядел очень странно, Грациэла; не могу сказать тебе почему. Мне пришлось знаками показать ему, что ты в главном городском куполе, и, похоже, он сразу отправился туда. Может, он уже у вас!
Здесь он и был.
Когда Грациэла добралась до городского купола, кальмар висел в воде около главного дока Сити Атлантика, слегка шевеля длинными щупальцами, глядя на Грациэлу неподвижным взглядом. Его тело было густо-синего и лавандового цвета, но что это могло означать, Грациэла не знала. Ни одному человеку никогда не удавалось расшифровать словарь кальмаров, где словами были изменения цвета кожи.
Грациэла поставила на прикол свою рабочую подлодку и заторопилась в главному доку. Там ее уже ждал Фрэнк Яро.
- Только несколько минут, Грациэла, - проговорил Яро. - Мы пытались подавать ему сигналы, но он не отвечает. Он… опасен?
Грациэла едва не прожгла его взглядом насквозь. Тритон опасен! Подумать только! Он был удивительно милым существом. Грациэла была даже уверена в том, что у него есть чувство юмора. И, разумеется, он не был опасен! Он был не просто ее учеником: он был ее другом.
Щурясь, она вгляделась: одним из щупалец кальмар коснулся металлической коробки имплантанта. Почему? Грациэла взяла микрофон, включила внешнее переговорное устройство:
- Тритон, мальчик! Ты искать Грациэла, да? Щупальца беспомощно вздрогнули, но кальмар так ничего и не сказал.
- Мы пытались говорить с ним, Грациэла, - сказал Яро. - Он не отвечает.
Грациэла озадаченно покачала головой. Поскольку, волей-неволей, школу кальмаров пришлось закрыть, она редко видела своих учеников. Им не было причин приплывать к куполу. Разумеется, им не нужно было получать пищу от людей - даже будь у Сити Атлантика достаточно еды, чтобы тратить ее на кальмаров. Кальмары были обеспечены в этом отношении значительно лучше, чем люди. По крайней мере на какое-то время падение Кометы Сикара даже принесло им пользу: Жесткое ультрафиолетовое излучение убило организмы, жившие на поверхности, органические останки медленно опускались ко дну, служа пищей глубоководным животным - которые, в свою очередь, становились пищей кальмаров.
Так почему же Тритон оказался здесь? Он всегда был для нее загадкой - такой игривый, такой милый, что иногда она могла определить его отношение к себе только словами «приязнь» или «дружеское расположение»… но при этом он часто «прогуливал уроки» - почти не появлялся на них, как она заметила, хотя никогда не понимала, почему, когда здесь был Несс.
- Тритон нужна помощь, да? - крикнула она. Нет ответа. Она повернулась к Фрэнку Яро.
- Впустите его.
Яро посмотрел на нее с удивлением:
- Вы действительно этого хотите? Вокруг происходит такое, а вы собираетесь тратить время на игры со своими кальмарами?
- Впустите его!
Яро пожал плечами, но открыл внешние ворота шлюза. В тот же миг огромные третьи ворота за их спиной захлопнулись; теперь они, фактически, находились в шлюзе.
- Его не было бы здесь, если бы не случилось что-то не то, - словно бы извиняясь, сказала она Яро, одновременно наблюдая за тем, как кальмар медленно вплывает в шлюзовую камеру.
- А что сейчас «то»? - возразил Яро; но он уже закрывал внешние ворота. Когда сигнал готовности вспыхнул, показывая, что шлюз полностью герметичен, Фрэнк включил сигнал тревоги и открыл внутренние ворота.
Вода с шипением выплеснулась во внутреннюю камеру, унося с собой кальмара. Давление воды не было слишком большим. Вода почти не подвержена сжатию давлением; зато сжатию подвержен воздух. Грациэла инстинктивно набрала в грудь воздуха, потом сбросила верхнюю одежду и прыгнула в бассейн.
- Тритон, мальчик, - воскликнула она. - Ты говорить Грациэла, да?