И очень – очень! – редко всё же переводила взгляд на него.
Ну, возможно, не настолько редко, как хотелось бы, потому что за неделю я успела детально запомнить его лицо. Могла прикрыть глаза и представить каждую чёрточку: напряжённую морщинку меж бровей; маленький более светлый, чем кожа, шрамик на подбородке; острые скулы, нос с небольшой горбинкой, явно ломаный, гладко выбритые щёки, на которых к концу рабочего дня уже успевала появиться щетина. И три родинки, ровной линией протянувшиеся по правой стороне шеи, от уха к ключице.
Ладно, признаюсь, я пялилась на него исподтишка, когда появлялась возможность. Ничего не могла с собой поделать. А что тому виной? Да сам телохранитель! Грёбаный инквизитор успел за неделю дважды явиться ко мне во снах. Стоит заметить, весьма откровенных и явно обязанных подвергаться цензуре. А в реальности вёл себя… достойно, мать его.
Молча распахивал дверцу автомобиля, понуро таскался за мной следом в супермаркете, услужливо таскал сумки с продуктами, даже не требуя его за это покормить – хотя, честно, мелькнула у меня как-то кощунственная мысль пригласить Стаса на ужин, – и спокойно кивал на прощание, безэмоционально интересуясь, есть ли у меня планы на вечер. Прощупывал почву, чтобы в случае отрицательного ответа поскорее куда-то свалить.
Честное слово, он минут через пятнадцать уже хлопал дверью и куда-то уезжал. С извечной грёбаной мечтательно-счастливой улыбкой на лице!
От которой мне почему-то становилось не по себе…
В общем, кроме не самых цензурных слов и сердца, странно сжимающегося от его улыбки – никогда не направленной в мою сторону, стоит заметить, – проблем телохранитель не приносил и даже не раздражал. Я даже подумала, что приставить ко мне защитника было действительно неплохой идеей, хоть больше никаких неприятностей и не случалось. Пока не наступили очередные выходные.
Всю работу мы с Сержем успели разгрести за неделю, так что эта суббота автоматически обзавелась статусом «законного выходного». А в такие дни мы с дядей обычно устраиваем вылазку в общественное место, если у него не намечается иных планов, более интимного характера. Так что субботним утром я, окрылённая планированием предстоящего дня, вновь и вновь набирала номер дяди… чтобы в ответ слышать длинные гудки и монотонный голос оператора, предлагающий оставить сообщение на автоответчик.
Сначала я не предала этому значения (Мало ли, вдруг он в душе?), через час начала волноваться (Серж обязательно перезванивает, даже если с женщинами, потому что суббота – время семейных прогулок), ещё через четыре часа и тридцати звонков я уже истерично носилась по квартире. Даже успела приготовить блинчики. Блинчики! Мало того, что за приготовление выпечки я берусь в самом крайнем случае, так ещё и пеку чаще всего не блинчики, а комочки. Но на этот раз от волнения они получились просто идеальные, ровненькие и красивые, жаль, в глотку не лезли.
А потом случилось оно. В семь вечера, когда я уже окончательно извелась, телефон призывно пиликнул. Смс!
«Был занят. Извини, прогулка откладывается. Буду в пн».
Слишком сухо. Слишком резко. Занят? В «пн»? Даже не в понедельник? У него что, пальцы отсохнут написать подробней? Язык отвалится перезвонить?
Беспокойство раздирало грудь когтями, и я вновь набрала знакомый номер, желая узнать подробности. Если дядя сошёлся с какой-нибудь красоткой, я только рада буду, но сообщить-то можно. Родня всё же, хоть и не кровная! Но на линии мне сообщили, что абонент не абонент и вообще не желает с кем-либо общаться.
И тогда на смену беспокойству пришла злость.
Неделя у Стаса прошла плодотворно. В своем новом «кабинете» он основал настоящий пункт охраны. Ещё один, раз имеющихся охранников было мало. Он изучил план здания, отметил все удобные выходы на случай, если на его объект охраны решат напасть в здании (глупая идея, но отрицать её было нельзя), а ещё он пересмотрел личные дела всех сотрудников компании. Работал день и ночь, нагло нарушая правило о неразглашении информации. Вернее, правило нарушал Рассольцев, а Стас просто изучал принесённые документы и анализировал их, выделяя потенциально опасные объекты.
К тому же перерабатывать ему не приходилось: Регина, как послушная милая девочка, по вечерам сидела дома, не пытаясь устраивать дебоши и оргии ни со своим шефом-любовником, ни с синеглазым доставщиком-пиццы-учителем-геймером, портрет которого в досье Стас успел рассмотреть от и до. Так что Вероцкому выдалась замечательная возможность каждый день ездить в зал – снимать напряжение… и задавливать расшалившееся либидо. По-хорошему стоило найти приятную компанию на ночь и окончательно расслабиться не только своими силами, но раз подопечная сохраняла целибат, то он тоже мог потерпеть.