Искомый дом был намного скромнее и старше, обычная панельная девятиэтажка, окруженная гаражами и стихийными стоянками.
Мы остановились на въезде во двор, но выйти из машины не успели – кроме мужичка, уныло выгуливающего древнего пекинеса, из ближайшего подъезда показалась пара. Рассмотреть их я не могла, зато почувствовала прекрасно, поэтому, опередив уже открывшего рот Алексея, скомандовала:
– Поехали в твое надежное место.
Потому что ничего общего с аурой того, кто пытался скрутить меня в бараний рог, не было.
В принципе, родителей Людмилы в какой-то мере можно понять. Растишь тут ребенка, силы и надежды вкладываешь, а она взбрыкивает, забивает на уже выбранного жениха и начинает мутить с другим. Да ещё и с оборотнем. Фактически плевок в лицо. Вот и решили оградить свою заблудшую ягодку, а заодно и припугнуть наглого парня. Но тут уж простите, вмешались обстоятельства непреодолимой силы. А влюбленная ведьма как раз из таких.
– Как скажешь.
Судя по всему, единственная встреча так поразила Воропаева, что продолжать знакомство он не планировал.
Эх, а ведь как хорошо было бы, попытайся меня угрохать родители Людмилы… Нет, ну правда. Оптимальный вариант, и решение этой проблемы не отняло бы много времени и сил. В конце концов, её можно было бы банально скинуть на Воропаевых, их родня, пусть и будущая, вот и пусть бы сами разбирались. Увы, надеждам оказалось не суждено сбыться, значит, пора готовиться к военным действиям.
Ехали мы не так, чтобы долго, да и улицы были уже свободны. Остановились перед частным домом где-то на окраине города. Надо же, оказывается, Алексей тоже терпеть не может многоэтажные скворечники. Хотя для него это и вовсе может быть не просто неудобно, а фатально. Ну, повоняет ведьминским зельем на весь подъезд, соседи поругаются и затихнут. А вот если по лестнице начнет туда-сюда шастать натуральный волк, реакция будет несколько иной.
Я в этой части города бывала редко, не ближний свет, поэтому оглядывалась с любопытством. Рассмотреть что-либо оказалось затруднительно, темнота хоть глаз коли, даже фонарь возле входной двери не особо исправлял ситуацию. Разве что бордюр из бархатцев вдоль дорожки разглядела. Бархатцы – это хорошо, и запах приятный, и для кое-каких других целей весьма пользительны. Что там ещё из растительности приткнулось на участке, так и не поняла, тем более что Алексей вежливо подтолкнул в спину:
– Утром все рассмотришь, у нас сейчас есть более важные дела. Здесь все соседи нашего вида, так что за безопасность не беспокойся.
Я так и встала, как вкопанная:
– Тогда какого черта ты мне своего сыночка на проживание всучил?!
Даже руки зачесались, если честно. Похоже, Воропаев это как-то уловил, и до двери меня почти дотащили, ненавязчиво, но крепко фиксируя локти:
– Потому что нужно было убедиться, что причина всего происходящего не от тех же соседей. Сама понимаешь, у нас бывают свои разборки. У тебя появление любого из них сразу заметили бы.
Ладно, с натяжкой, но можно принять, хотя настроение стало довольно гаденьким. Если бы не моральная усталость, устроила бы небольшие репрессии, благо, повод, как и всякая женщина, найти смогу. Но не хочу.
Меня провели темным коридором до комнаты, просветили относительно местонахождения санузла и исчезли. Нет, я не поняла, что за фигня? Ладно, на страстные объятия и не рассчитывала (вру, рассчитывала, но не надеялась), ибо Воропаев у нас кремень, но и такое заселение оставило в душе не очень приятное ощущение. А ладно, утром разберусь, тем более что время уже перевалило за полночь.
Комнату я почти и не рассмотрела, сразу улеглась в постель. А ничего так, удобная, матрас ортопедический, как по мне, так жестковат, но это на любителя.
Так сама и не заметила, как уснула.
Снилась какая-то дрянь, подробностей не запомнила, но проснулась, как от пинка, резко и с подпрыгом. Даже прислушалась, может, какой-то звук? Ничего так и не услышала, но сон уже ушел, пришлось вставать. Ходить по чужому дому ночью не очень прилично, а куда деваться – маршировать туда-сюда по комнате?
На Алексея я натолкнулась в прямом смысле слова. Кралась по коридору, собираясь выйти на свежий воздух, когда передо мной материализовалось что-то теплое и твердое. Как только не заорала от неожиданности, сама не пойму.
– Чего не спишь?
Перед тем, как ответить, продышалась, прижав руку к груди. Так мне никакие враги не страшны, союзники до инфаркта доведут.
– Нервы.
– Ааа… Пойдем.
Куда направился, понять не получалось, на электричестве экономит, что ли? Судя по всему, пришли мы в жилую комнату, во всяком случае, в тусклом свете от занавешенного окна смогла рассмотреть кровать. Это меня сейчас злостно совращать будут, что ли?