Тот кивнул, вытянул ноги и посмотрел вдаль.
— Рассказывайте, чем занимаетесь?
— У нас с Генрихом общий бизнес.
— Что за бизнес?
— Торговля, — ответил Марк. — Но тебе пока рано знать подробности.
— Погоди, а как же корочки? Я думал, ты — пожарный инспектор. Или это психобумага, как у Доктора?
— Какого доктора?
— Не смотрел «Доктора Кто»? Проехали.
— Как ты сказал? «Психобумага»? Любопытно. Нет, на самом деле всё проще — поддельные документы.
— Это часть вашего «бизнеса»?
— В каком-то смысле. Позже объясню.
Фред недовольно прищурился.
— Сейчас.
— Пойми правильно — мы, — он замолчал, подбирая слова, — ищем одного человека, и нам крайне важно не ошибиться. Если ты — он самый, значит нам с тобой по пути.
— Как вы поймёте, что я — это он?
— Что ты помнишь из детства? Что-нибудь хорошее, приятное, доброе.
Фред потупился. Он не помнил почти ничего. Худшие воспоминания ревели сиреной в мозгу. На их фоне всё хорошее звучало не громче музыкальной шкатулки. Впрочем, кое-что нашлось.
— Кубок Стэнли. «Торонто Мэйпл Лифс — Монреаль Канадиенс». Это был, конечно, не плей-офф — билеты стоили бы неподъёмной суммы. Но и победы «листьев» хотя бы в регулярном сезоне мне было более чем достаточно, — он погрузился в воспоминания. — С нами тогда был Чак, — тут он похолодел. На ум пришли события в магазине.
— Они с твоей мачехой были знакомы?
— Да, и очень давно. Кажется, ещё до моего рождения, — сказал он в пустоту.
— Фред? — голос Марка вернул того в реальность. — За весь твой рассказ ты ни разу не упомянул детский сад и Риту Сёрчер.
— Потому что я её не помню.
— Я должен тебе признаться, и, поверь, больше не хочу врать. Ни минуты. То, что я скажу дальше, я хочу, чтобы ты воспринял как можно легче.
Фред сжал кулаки. Чтобы успокоиться, он глубоко вдохнул и задержал дыхание. Опустил руки на колени.
— Я готов.
— Рита Сёрчер работает на меня. Если Генрих — мой водитель и ближайший помощник, Рита — одна из тех, кто собирает информацию.
— Что ещё?
— Элизабет Стоун. Понимаю, что это самая болезненная тема, но ты должен это знать. Она знала, что будет пожар. Не могу сказать точно, была ли она причастна к пожару, но она была в курсе, и заранее вынесла тебя из комнаты.
Фред ударил ладонью по скамье.
— Зачем ты всё это рассказываешь?!
— Убийство твоих родителей было спланировано и тщательно продумано организацией под названием «Полярная Звезда». После поджога, организация подделала отчёты полиции. Как ты понимаешь, «Полярная Звезда» очень влиятельна. Если быть точным, твоими родителями занималось региональное отделение — «Полярная Звезда Торонто».
— Хватит!
— Как скажешь. Но ты хотел ответов.
— Выдвигаемся, — сказал он. — Как можно быстрее. Подальше от этого места. Хоть на Луну, хоть на Марс. Хоть на Небеса.
— Что если я скажу тебе ещё одну вещь?
— Давай, добей меня!
— Только если успокоишься.
— Парень, ты лучше веди себя прилично, — вмешался Генрих. — Марк не любит психов и может очень многое.
— Хорошо, — сдался Фред.
— Когда-то я работал на «Полярную Звезду Торонто», но ушёл оттуда. Я устроился в эту организацию только для того, чтобы узнать правду. И я узнал её. И правда потрясла моё воображение! Я почувствовал себя рыбкой, что выросла в аквариуме, а попала в океан.
— К чему ты ведёшь?
— Наконец, десерт.
Марк положил на скамейку возле Фреда фотографию. Фред даже не стал спрашивать, откуда у Марка это фото — теперь он ничему не удивлялся. На фото были женщина с длинными каштановыми волосами и ребёнок семи лет, одетый в майку с логотипом Кубка Стэнли. Оба, счастливые, стояли на фоне стадиона «Скоушабэнк-арена». Мальчик показывал жест, похожий на рокерскую «козу», но было в этом жесте нечто особенное. Во-первых, указательный палец и мизинец были строго параллельны, во-вторых, большой палец лежал на указательном. Те, кто не знали истинного значения жеста, подумали бы, что он больше подходит для рок-концерта, и уж точно не для семилетнего мальчика, но те, кто знали, могли увидеть в этом простом жесте историю, что охватывала судьбы миллионов людей.
— Обрати внимание на этот жест. Узнаёшь его?
— Нет, — Фред соврал. При виде жеста, по его груди разлилось тепло, а затем нахлынула возвышенная радость. Хотелось плакать и возносить мальчика на фото на руках.
— Это ты, — Марк указал на мальчика. — Но это ещё не всё.
Увидев то, что было на второй фотографии, Фред забыл, как дышать. Лицо окаменело. Пальцы непроизвольно сжались в кулак, а зрачки расширились. Рот открылся. Фред почувствовал себя рыбой на суше.