Ис точки зрения приведения в чувство протоколов работы команды Камю, ей чем заняться нашлось. Примерно на второй неделе она уже вылезла в групповой чат с приблизительным списком уязвимостей в рабочих алгоритмах группы, Камю орал павлином, поскольку одна из щелок оказалось его личным каналом заказа какой-то специфической жратвы, группа злорадно хохотала, Майя в самом успокоительном тоне, каким только объясняла Дитто, что отказ от немедленного поедания килограмма сладостей можно заменить немедленным же походом в зону активной невесомости, промурлыкала, что половину имеющихся уязвимостей можно легко перекрыть алгоритмизируемым и совершенно неутомительным образом (а к неизбежному моменту, когда группа окажется вне поддержки сингулярностей, автоматизмы у всех давным-давно отработаются), а со второй половиной можно будет чего-нибудь порешать, если двое-трое человек из команды выделят на это рабочего времени а месье Камю эту реструктуризацию заверит...
В общем, работы у нее было полно, думать ей было о чем и в бассейне, и на беговой дорожке, а в танцзал она не ходила — но тут Нъеди очень деликатно поинтересовалась, почто Майя с командой в реально свободное время не тусуется и ни с кем не спит, вроде бы по ее предыдущим статусам она раньше в анахоретках-то не ходила...
— Да влюблена я, — мрачно отозвалась Майя.
— Почему бы тебе не поговорить об этом с кем-нибудь? — удивилась Нъеди, имея в виду даже не столько себя или кого-то из команды, а скорее аппликацию психологической поддержки сингулярности, в которой они на тот момент находились.
— Единственный человек, с которым я об этом могу серьезно поговорить — это моя мама, а она хрен пойми где и скорее всего на задании.Нъеди, которая по долгу службы отлично знала, кто у кого мама, понимающе кивнула.
— А не серьезно? Нарратив нам провесить, а? Народ-то волнуется.
— Нарратив... — мечтательно сказала Майя, — а хм... Нарратив моооожно...
— Добро, — подвела черту Нъеди, — ждем. За хороший нарратив группа тебе будет ноги мыть и воду пить, мы тут уже все друг друга хорошо знаем, давно не вкидывали дровишек.
Ах ну да, нарратив-то мы уже упоминали, и все ж таки пора толком объяснить что собственно имеется в виду. Когда вы хотите, чтобы какой-то продукт вашего творчества, будь то рассказ о чем-то личном или результат научных изысканий, был действительно понят и усвоен некоторым количеством других разумных существ, то вы упаковываете смысл передаваемого максимально легкоусвояемым образом. Это бывали и переводы на латынь с европейских (и не) языков, это бывали табличные данные, это бывали визуальные презентации, но постепенно стало ясно, что лучше всего человеческим и постчеловеческим разумом усваиваются нарративы. Визуальная, аудиальная, проприоцептивная или там ольфакторная составляющие имеют право быть, но главное — должна быть история с загадкой и неочевидным исходом. Что-то должно происходить не так, что-то должно получаться плохо, что-то должно доставлять страдание, что-то должно непросто преодолеваться и что-то должно быть преодолено весело, с выдумкой и остроумно. Нарратив лежит глубоко в физиологии человеческого мышления, поскольку нарратив — это, с точки зрения человеческого мозга, халява. Ты вовлечен в проблему, ты заволновался, ты приуготовился решать, собрался с мужеством и хлоп готовый ответ, ура, утебяже остался ресурс, которымтысобирался решать эту проблему. Из хорошего нарратива любой вовлекшийся в него человек выходит более счастливым и богатым, чем входил, даже если это нарратив о чем-то, что этому человеку никогда не пригодится. Отдельно до сих пор обжевывается всеми человеческими и постчеловеческими культурами тот факт, что сингулярности точно так же прутся по нарративам (что предсказано было в глубокой древности, когда нарраторы изображали драконов джиннов и богов существами, обожающими загадки, но эту тему нам с вами сейчас, в общем, тоже придется оставить в стороне).Короче, идея рассказать то, что беспокоит, в отстраненной, поэтизированной, отвлеченной тем или иным образом форме была действительно толковой (Майя и не предполагала, что Камю держит на посту координатора дуру), да и сделать из этого нарратив ну реально черт возьми должно было помочь.Можно было снять кино, написать стихи, сконструировать сложную чувствовалку или повествование в любом из классических жанров, как хочешь. Она выбрала обманчиво простой метод прямой трансляции воспоминаний... Подчеркнуто без редактирования, только с обрезкой лишнего по краям. Что было, то было.А было так: