Хотя оно прежде цвело и блестело.
И тело и деньги ценил ты надменно,
Но ценно ли то, что и бренно и тленно?
Те люди, что ныне живут в изобилье,
О Раме забыли, о благе забыли.
Во рту у них – бетель, и яства, и сласти,
Их руки владеют поводьями власти,
Но смерть, как воров, привести их прикажет,
Сама к погребальным кострам их привяжет!
А тех, кто очистился думой о Раме,
Обрадует Рама своими дарами.
От Рамы – и твёрдость моя и отвага,
Он влил в меня свежесть духовного блага.
Кабир говорит: “Не желайте наживы,
В бодре – наша правда, а мир этот – лживый!”
* * *
Повсюду, где мы, там и Рама, одна у нас цель и дорога,
нигде его нет слишком мало, нигде его нет слишком много.
Для тех, кто его понимает, он близко, он с ними навечно,
от тех же, кто Раму не знает, – далёк он, далёк бесконечно!
* * *
Если в пыль ты превратишься, запылишь ты всех тогда...
Люди Рамы, оставайтесь как прозрачная вода!
Станешь ты водой – и что же? Нынче – пар, а завтра – лёд...
Люди Рамы, только Рама – постоянный ваш оплот!
* * *
Я другом стал тому, кто всех мудрей,
но мудрость чья непостижима.
Его душа и воздуха быстрей,
и тоньше влаги, легче дыма.
* * *
Горшок с едою, ковш с водою... Желая вдоволь насладиться,
Уселись пять факиров жалких и их безносая царица.
Факиры эти – наши чувства; корысть, что нами овладела, –
Царица тех пяти факиров; вода с едою – наше тело.
Безносая мерзка, противна. Недаром нет у подлой носа!
За всеми гонится повсюду и входит в каждый дом без спроса.
Сестра, наложница, супруга, она исполнена соблазна,
Весь мир презренная прельщает, хотя стара и безобразна.
Но Рама – чистый, светлый, мудрый – защита наша и охрана.
Корысть боится нас: ведь с нами он пребывает постоянно.
Обезобразил он царицу, и нос отрезал ей, и уши...
Кабир, ты прочь прогнал блудницу, что губит человечьи души!
* * *
Рама, к тебе я всем сердцем тянусь окровавленным,
в нашей любви – я и ты – мы равны, мы чисты.
Эта любовь оказалась железом расплавленным,
трудно теперь разобраться – где я и где ты.
Резкие слова
* * *
Говорит индус: “О Рама!”, мусульманин: “О Аллах!”
Но мертвы и тот и этот, мгла и холод в их делах.
Мёртв глупец, что возглашает: “Прав мой бог, а твой бог – лжив!”
Кто богов объединяет, тот и счастлив, тот и жив!
* * *
Не ищет Бога, кто намаз
читает каждый день пять раз.
Мулла, твоя молитва – ложь,
намазом правду ты убьёшь!
* * *
Муллы продажна лживая душа,
мулла – слуга у мира-торгаша.
Забыв о правде, утверждает ложь,
в убойного быка вонзая нож.
* * *
Душевной не взыскуя чистоты,
зачем к Каабе, шейх стремишься ты?
Там Бога нет, да и не нужен Бог
тому, кто правды в сердце не сберёг!
* * *
Святые места и обеты – всего лишь обманы,
что нас обвивают, как полные яда лианы.
Я вырвал их с корнем. И вправду, кому это надо,
чтоб мы из-за этих лиан погибали от яда?
* * *
Нет пользы от бдений, от всяких молитв и поста,
бессмысленна вера в обеты, в святые места.
Не будь попугаем, который поверить готов,
что он от бесплодного древа дождётся плодов!
* * *
Брей волосы или не брей, –
пойми, совсем не в этом дело,
А в том, чтоб возлюбить людей,
быть правде преданным всецело.
* * *
Паломничеством не был я утешен,
когда из Мекки я пришёл домой.
Понять мне трудно: почему я грешен
и на меня сердит наставник мой?
* * *
Зачем ты бреешь голову, греша?
Подставь-ка лучше душу брадобрею:
Ведь совершила грех твоя душа,
а не макушка, – так я разумею!
* * *
Кабир сказал: “В Каабу вела меня дорога,
я, набожный паломник, внезапно встретил Бога.
Меня спросил он громко, и гневен и суров:
“Где получил ты право уничтожать коров?”
* * *
Скажи, мулла, зачем на минарет залез?
Иль, думаешь, оглох всевышний – царь небес?
Того, кого зовёшь ты громкою мольбой,
ищи в своей душе, он должен быть с тобой.
* * *
Ни ласки, ни любви и ни духовной пищи
повсюду не ищи, как милостыню – нищий:
Ты ласку и любовь твори в душе своей,
А не вымаливай их у других людей!
* * *
Перебираешь чётки, согреша,
и всюду мечется твоя душа:
Она не ищет истины желанной,
она, как чётки, стала деревянной.
* * *
Ты деревянных бус призыв услышал чёткий: