* * *
Оттуда к нам никто ещё не приходил,
чтоб я у них спросил: “Как там живётся?”
Напротив, все идут во глубину могил,
на мой вопрос никто не отзовётся...
* * *
Вы бьёте в барабан у царских врат,
литавры ваши в городе гремят,
Но знайте, что от одного удара
ни города не станет, ни базара.
* * *
Вот этот – с барабаном, тот – с трубой,
в литавры бьёт, ликуя, третий,
Но, уходя, кто захватил с собой
то, что скопил на этом свете?
* * *
Дворец, что музыкой и пеньем был богат,
Лежит в развалинах; там вороны кричат.
* * *
Хотя и раджа и султан проводят
все дни в забавах и пирах –
Тот и другой безо всего уходят,
уходят, превращаясь в прах.
* * *
Ты телом красивым не хвастай:
душа с ним простится твоя, –
Оно уподобится коже,
когда её бросит змея.
* * *
Ты не гордись дворцом с коврами
и куполом под синевой,
Затем, что завтра ляжешь в яме
с травой над мёртвой головой.
* * *
Красивым телом не кичись, прохожий:
ведь это лишь костяк, покрытый кожей.
Где всадники, что с блеском всех затмили?
Застыли, неподвижные, в могиле!
* * *
Кости твои после смерти сгорят, как дрова,
волосы – точно трава.
Пепел живого увидев, ты вздрогнул, Кабир:
вот он каков, этот мир!
* * *
Мы все умрём, из жизни мы уйдём,
и только правда не умрёт святая.
Умрёт и тот, кто жил как скопидом,
умрёт и тот, кто тратил, не считая.
* * *
Как следует, никто не умирает. Всюду
дурное возрождается опять.
Но если я умру, то снова жить не буду,
чтоб не пришлось мне снова умирать.
* * *
Смотря на нас, весь мир спешит мгновенью в пасть.
Смотря на мир, спешим мы смерти в пасть попасть.
Я в мире никого не встретил среди вас,
кто б, за руку схватив, меня от смерти спас.
* * *
Время – это коршун, мы – его еда.
Нынче или завтра наша череда?
* * *
Я один, а нападают двое.
Что мне даст бесстрашье боевое?
Коль от смерти обрету спасенье,
старость победит меня в сраженье.
* * *
Ушли их мира все твои друзья.
Теперь подходит очередь твоя.
* * *
Цветущее – увянет; взошедшее – зайдёт;
Построенное – рухнет; рождённое – умрёт.
* * *
Уходят дни, и стала жизнь короче.
Сей мир – вода, а люди – пузыри...
Мы исчезаем, словно звёзды ночи
при появлении зари.
* * *
Мир неустойчив – кругом беспорядок, –
нынче он горек, а завтра он сладок,
То, что вчера красовалось, манило,
нынче – в жилище, чьё имя – могила.
* * *
За пологом сидевшая в чертоге,
красавица в смятенье и тревоге
На кладбище глядит, на тот приют,
где ни виду у всех её сожгут.
* * *
Красивое, сильное тело – дворец на цветущей земле,
как двери богатого дома – сандаловый знак на челе,
Но если нет блага и правды, какая нам в этом нужда?
Бог смерти придёт за тобою – и горько заплачешь тогда...
* * *
Чем гордишься, человек? Скорби не таи:
ведь у времени в руках волосы твои.
Неизвестно где, когда, дома ль, на чужбине,
вдруг потащат и тебя, полного гордыни!
* * *
Скончался человек – и всё полно тоски;
мехи бездействуют; погасли угольки;
Нет кузнеца; и печь остыла; всюду холод,
И наковальня спит, и спит недвижный молот.
* * *
Мы видим путника: он долго шёл и много,
но всё ещё пред ним – далёкая дорога.
Забыл он, увлечён дорогою живой,
что время над его простёрлось головой.
* * *
Да, жизнь кончается. Ты стар, ты поседел,
и только есть одна отрада:
Уже ты и дурных не совершаешь дел,
и каяться тебе не надо.
* * *
Лишь благу поклоняйся, как святыне,
и зла не совершай. Жизнь коротка:
Ну, долго ли осталось жить скотине,
привязанной к воротам мясника?
* * *
Мы живём в лесу, что полон яда,
полон змей, – и трепетать нам надо,
И Кабир провёл всю ночь без сна:
ужасом душа потрясена.
* * *
Рыдают о смерти рыданьем печальным;
затем их сожгут на костре погребальном;
Рыдают, горюют весь день и всю ночь, –
но разве мне плачущий может помочь?
* * *
Все, жившие до нас, ушли давно,
уйти и нам отсюда суждено,
А те, кого мы встретим, уходя,
уйдут, как мы, немного погодя.
* * *
Встань и ступай, Кабир, забыв усталость,
в страну, где неизвестны смерть и старость,
Где неизвестен похоронный плач,
где свет добра – от всех болезней врач.
* * *
Пожар средь моря жизни. Всюду смерть.
Добыча пламени – вода и твердь.