— Подойди сюда, эльф, — скомандовал король, и Эльдмар сделал несколько шагов вперед. Голову, правда, не склонил, продолжая смотреть с отрешенным видом прямо перед собой.
— Ты получил плату и не исполнил мой заказ, — сказал Люциан, — тем самым ты нарушил кодекс досар-кондотьеров и стал отступником. Ты знаешь, что происходит с такими как ты по уставу Гильдии?
— Знаю, — тихо ответил Эльдмар.
Проступок, в котором обвиняли старого эльфа, и впрямь был серьезней некуда. Если я правильно помню все, что читал о кондотьерах, смерть в этом случае грозила не только самому Эльдмару, но и его ближайшим родственникам. Поэтому, кстати, очень немногие досары заводили семью и рожали потомков — законы Гильдии этого не запрещали, но вот подвергать близких опасности… Если Эльдмар в действительности совершил то, о чем сейчас заявил король, у эльфа должны быть на то очень, очень веские причины.
— Ты не просто не исполнил волю заказчика. Ты позволил скрыться тому, кого должен был убить!
— Когда я взялся за работу, я не знал, что именно мне предстоит, — спокойным голосом ответил старик. — Девочке на тот момент исполнилось всего четыре года. Я не убиваю детей.
Моктар! Я взглянул на Эльдмара совершенно другими глазами: пойти против Гильдии только потому, что он не смог поднять руку на ребенка — это достойный и очень сильный поступок.
— А мне на это плевать, слышишь, ты, ушастый⁈ — пронзительно взвизгнул король и стукнул кулаками по подлокотникам трона. Его налившиеся краснотой щеки затряслись, словно клубничное желе. — Все до одного Феристильды должны сдохнуть! Все! До одного! Ясно тебе?
Феристильды? Кажется, я где-то слышал эту фамилию… Вот только хоть убей, никак не могу припомнить, где.
Немного выдохшись и слегка сорвав голос, король перестал вопить, подал знак, и слуга вложил в его руку наполненный красным вином бокал. Люциан шумно вылакал его до дна, швырнул опустевшую посуду за спину, выдохнул, и оглядел мутным взглядом тронный зал. Его похожий на сардельку палец ткнул в нашу сторону.
— Это кто?
— Эти орки — ученики Эльдмара, ваше величество, — снова поклонившись, пояснил Бамбур, — эльф взял их с собой, чтобы они помогли ему выполнить возложенную вашим величеством миссию.
— Орки… — король поморщился и громко рыгнул. — Теперь слушай меня внимательно, ушастый. Я великодушен, потому не стану наказывать тебя за отступничество прямо сейчас. Бери своих зеленомордых и заканчивай начатое. Тогда мерзавке было четыре, сейчас ей уже девятнадцать. Найди ее! Плевать мне, как ты это сделаешь, хоть из-под земли достань. Этот вот…
Люциан кивнул в сторону застывшего почтительным изваянием смуглолицего.
— Этот вот считает, что ты помог спрятаться девчонке в прошлый раз, значит, знаешь, где ее искать теперь. Если не прикончишь девку через седьмицу, я сначала выпотрошу тебя, а потом уничтожу всех твоих родичей до единого. При том, что охотиться за ними станет вся Гильдия, денег у меня на это хватит. Валлор исправно платит взносы досарам, и у нас действуют договоренности на государственном уровне, которые Гильдия нарушать не решится. Тебе ясно?
Эльдмар молча кивнул.
— Тогда убирайся. И орду свою забери. Время пошло.
Из тронного зала мы вышли в подавленном настроении.
— Сдается мне, что его величество — большой любитель выпить, — нарушил затянувшееся молчание я.
— Любитель? Конечно же нет, мой друг! — с улыбкой возразил Бамбур. — Он в этом деле настоящий профессионал. Не стоит недооценивать нашего любимого короля!
— Люциан пропил все что можно, включая половину своей страны, — мрачно произнес Эльдмар. — Когда-то давно он и вправду был сильным правителем. Улаживал конфликты с соседями, поднимал торговлю, строил мануфактуры, пользовался уважением подданных. Но потом страсть к азартным играм и вину стала брать верх. Он приблизил к себе отъявленных жуликов и мерзавцев, которые принялись растаскивать казну по карманам. Оргии во дворце гремели чаще официальных приемов. Дела стали приходить в упадок, закрома — пустеть, а друзья-собутыльники, которым король щедро раздавал направо и налево земли, титулы и должности, взялись обирать и без того беднеющий народ. Тот взроптал. Когда под Люцианом зашатался трон, он принялся яростно уничтожать всех, кто имел хоть призрачное право на престол. Своих наследников у Люциана нет, королева, не выдержав поведения дражайшего супруга, померла от сердечной болезни. А по законам Валлора примерить корону может только тот, кто насчитывает в предках не менее семи поколений королевской крови.