— И все-таки, как твое имя?
— Мара, — неохотно призналась девушка.
— Где ты обучилась так метко стрелять, Мара?
— Дядя научил. Он охотник, воспитывал меня с детства после смерти родителей.
— Здесь, в Валлоре?
— В Кинслере, что в соседнем Алистоне, — покачала головой девица.
— Послушай меня внимательно, Мара, — я сделал знак Отре и та убрала лезвие, но не спрятала его, продолжая поигрывать кинжалом на виду у всех. — Когда королевские войска разгонят этот сброд, а они его обязательно разгонят, тебя вздернут на ближайшем дереве. Шансов выжить в этом случае у тебя нет ни малейших. Люциан не забудет бунт, не простит бунтовщиков и будет искать тебя до тех пор, пока не найдет. С настоящей наследницей шансы у тебя есть. Знать Валлора, по крайней мере, некоторая ее часть, на ее стороне. Это уже немало. Твое слово?
— А у меня что, есть хоть какой-то выбор?
А молодец девица, не растеряла присутствия духа даже перед лицом верной смерти. Достойно уважения.
— Боюсь, что нет, — согласился я и кивнул в сторону одноглазого, тело которого так и лежало распростертым на земле. — Тот, кто затеял этот мятеж, мертв, а одна ты не справишься.
— Это не он, — посмотрев на мертвеца, Мара впервые всхлипнула. — Бардар только помогал. Ну, распоряжался там, добывал оружие, припасы. Восстание начал другой человек.
— Кто же? — в моей душе зашевелились тревожные подозрения.
— Я не знаю его имени, — вздохнула самозванка. — Он явился к дяде как-то под вечер, тот его знал. Сказал, что народ Валлора устал терпеть сумасброда-короля и желает свободы, что у него есть деньги и нужные люди, а я хорошо подхожу на роль наследницы…
— Можешь его описать?
— Я видела его всего раз. Богатый. Явно знатный. Одет был скромно, но держался, как вельможа. Волосы такие… — Мара сделала ладонями волнообразное движение где-то возле плеч. — С бородкой… И очень смуглый.
Вот оно как.
Выходит, маркиз Олдрик да Монфор, граф Вигу, куда хитрее и изощреннее в интригах, чем я мог предполагать.
— Пойдем, Мара, — вздохнул я, — нам есть о чем поговорить.
Глава 31
Дела военные
Беседа, начавшаяся на закате, затянулась аж до самого утра. Только с рассветом я снова выбрался на крыльцо, чтобы слегка проветрить отяжелевшую голову, где и стал случайным свидетелем беседы двух бунтовщиков, вернее, красноречивого рассказа одного из них, живописующего недавние события другому, очевидно, пропустившему накануне все самое интересное.
— … А приехала королевишна во главе целого отряда диких орков! Морды у всех свирепые, глазищи кровью налиты, так и зыркают по сторонам. А клинки у тех орковнаговоренные, синим пламенем светятся! Говорит она: я, мол, настоящая Аквилиха, а кто не согласный, сей же час выходи на бой! Бардар вызвался, да орки его вмиг на куски порубили, голову отрезали, да на пику насадили. Наша-то как это увидела, стрелять начала, да все пули от королевишны отскакивают, точно от каменной стены, а она стоит и только улыбается! Видать, сам Утешитель ей благоволит!..
Я невесело усмехнулся: за ночь история успела обрасти небывалыми подробностями и слухами. Это и к лучшему: зарабатывать авторитет и репутацию среди этого разношерстного войска времени у нас нет, пускай хотя бы боятся диких орков с бешеными глазами и заговоренным оружием. А в том, что иметь дело с этой толпой нам все-таки придется, я уже ничуть не сомневался.
Ночной разговор с Марой подтвердил мои самые худшие опасения: под знамена мятежников собрались беглые крестьяне, разорившиеся мастеровые, прочий мелкий люд, задолжавший своим сюзеренам налоговые подати, или не желающий платить их вовсе, да немного бывших солдат, незамедлительно назначенных в командиры и чрезвычайно гордых этим небывалым карьерным ростом. С дисциплиной вся эта толпа оказалась практически незнакома, да и вооружили ее тоже кое-как и чем пришлось. В ход шло старое охотничье оружие и то, чем удалось разжиться в разграбленных арсеналах. Со снабжением повстанческой армии дела обстояли еще хуже, чем с оружием — она фактически существовала на подножном корму, подъедая на своем пути скудные крестьянские запасы и порой изымая у землепашцев последнее. Долго так продолжаться не могло: еще чуть-чуть, и оголодавший народ, похватав вилы, поднимется уже против цареборцев.
Отра, видимо, решив поправить свое реноме после недавней не слишком удачной разведывательной миссии, ни на шаг не отходила от Аквилии, вместе с Кастором организовав ей круглосуточную охрану. Охранять наследницу было от чего: прослышав о том, что в лагере мятежников объявилась будущая королева, которую стерегут злобные орки, а пули так и вовсе не берут, в бревенчатую избу, что временно стала ее штаб-квартирой, нескончаемой чередой потянулись страждущие со своими прошениями, бедами и нуждами, а некоторые — так и просто поглазеть. К чести Аквилии, та не стала отгораживаться от подданных высокой стеной, а принимала и внимательно выслушивала всех, кто к ней приходил. И правильно: репутацию у населения нужно зарабатывать, что называется, смолоду.