Старуха подмолодилась, подкрасилась, и стала опять импозантной женщиной. Внимательно посмотрела на портрет, выпустила в него облачко табачного дыма.
— Ну, теперь, голубушка, ты от меня не отвертишься.
Стояли ясные дни замечательного бабьего лета, когда в дверь позвонили. Шаров спешно выскочил в коридор. Но туда же вышел и новый жилец — лысоватый мужчина за пятьдесят лет, живший совершенно уединенно.
— Наконец-то! — обрадовался он. — Я с минуты на минуту ожидаю телеграммы. Ко мне должна приехать женщина, с которой я уже не виделся много лет.
— Но я тоже жду! — заикнулся Шаров.
Они вместе подошли к дверям. Сосед не ошибся: почта. За дверью стоял молодой парень, студент, подрабатывающий разноской срочных телеграмм.
— Кто из вас Гравировщик?
— Это я, — мигом ответил Шаров.
Жилец, много лет дожидающий свою женщину, скис и удалился.
— Глеб Константиныч? — уточнил почтальон. — Странная у вас, однако, фамилия. Звучит, как профессия. Распишитесь в получении.
Шаров расписался. Текст телеграммы запрыгал перед глазами.
Выезжаю 29. Поезд 034ША. Рита.
Телеграмма для него, она едет! Не к папе с мамой и не к брату Саше. Значит, не просто в гости. Тот ответ, который сложился у него в мыслях на её письменный вопрос, каким-то чудесным образом все-таки достиг Риты. И, возможно, вовсе без участия пиковой дамы, содравшей с него солидную сумму. Шаров опять соображал вполне здраво, как учили в школе материалистически мыслящие учителя. Ну да, как там и что, — без разницы. Цель достигнута.
Он тут же собрался и поехал на вокзал. Можно было по телефону позвонить, узнать о прибытии поезда через справочное бюро, но… не терпелось. А вдруг в эти минуты Рита уже подъезжает. Но изучив на громадном табло расписание, вообще поезда с таким номером не обнаружил. Кинулся к окошечку «Справки». Там ему объяснили, что этот поезд идет только до Москвы. Вон что!
Хорошо, А. М. жила неподалеку. Шаров прилетел к ней, запыхавшийся.
— Анастасия Михайловна, выручайте! У меня получка только через неделю. Мне срочно в Москву надо!
— Погоди, — степенно отозвалась тетушка. — Зачем тебе в Москву? Разгонять тоску?
— За невестой!
Она посмотрела на него внимательно, покачала головой и отдала всю пенсию.
Он купил билет на ближайший поезд до Москвы, и еще несколько часов толкался на вокзале. Позвонил начальнику цеха с просьбой дать отпуск. «Причина?» Пришлось, как и тетушке, честно объявить: «Еду за невестой». Бессонная ночь в купейном вагоне. Прибытие в столицу. Метро — с вокзала на вокзал. Меж зданий на подъездных путях появился экспресс из Одессы. Шаров, не зная номер вагона, заметался по перрону и прошляпил тот момент, когда Рита вышла из поезда. Он увидел её идущую к главному входу. Какая-то рябая, с заострившимся носом, с новой, осторожной, совсем не летучей походкой, с явно выпирающим животом — неяркая, сильно подурневшая, но по-прежнему любимая и прекрасная Рита. Он поспешил ей навстречу, и она заметив его, сделала несколько ускоренных встречных шажков.
Да, это она! Рита, беременная чужим… нет, теперь уже его ребенком.
Вскоре у них родится мальчик. Крестными у новорожденного согласятся быть Маринка со своим кандидатом, как раз вернувшиеся из очередной вылазки в тайгу. Молодожены приохотятся подолгу гулять по двору, катая в коляске малыша. Многие жильцы захотят заглянуть за полог, желая посмотреть на ребенка и уверяя, что они не глазливые.
И все будут удивляться факту удивительного сходства мальчика с папашей. Старожилы, досконально зная историю отношений гравировщика и Риты, не откажут себе в любопытстве задать вопросы и выпытывать:
— Слушай, Глебка, а ты не слетал ли в Одессу, в командировку, чтобы зачать там ребенка?
Соврать он не сможет, в виду своей патологической честности, и будет отвечать, что в Одессе никогда не бывал. Тогда самый мудрый из соседей, дворник Моисей, при всех похлопает Шарова по плечу и назовет голубем: «Эх, голубь ты наш». А следом выскажет фантастическое предположение:
— Это, видать, было непорочное зачатие. Уже второй раз в истории.