Важное обстоятельство: в четверг — то есть в субботу — сессия должна была непременно закончиться нынешней ночью. Я видел, что дитвортский билль был принят в Ассамблею. Он прошел без дебатов, но с поправками. Надежда во мне крепла Около полуночи Джедсон присоединился ко мне и сообщил, что го же самое случилось и в Сенате. Салли была наготове в комнате согласительной комиссии, просто ради того, чтобы самой убедиться, что билль похоронен.
Джо и я остались наблюдать за развитием событий, каждый в своей палате. В этом, вероятно, не было никакой необходимости, только лишь для того, чтобы чувствовать себя уверенно. Где-то около двух ночи ко мне пришел Боди и сказал, что нам нужно встретить Джедсона и Салли около комнаты согласительной комиссии.
— Что случилось? — сразу занервничал я. — Что-нибудь не так?
— Нет, все в порядке, и все уже кончилось. Пошли.
Я опрометью побежал туда, а Боди за мной следом.
Джедсон ответил на мой вопрос даже раньше, чем я успел его задать:
— Все о'кей, Арчи. Салли была там, когда согласительная комиссия закончила свою работу sine die[30], так и не рассмотрев этот билль. Все кончено, мы победили!
Мы отправились в бар через дорогу, чтобы слегка, отпраздновать нашу победу.
Несмотря на поздний час, там было не так уж мало народу. Лоббисты, местные политики, атташе — весь тот рой, который наполняет здание законодательного собрания во время сессий, — их всегда полно вокруг. Многие из них избрали этот бар подходящим местом для встреч и обмена новостями после окончания работы.
Нам посчастливилось найти свободный табурет для Салли. Втроем мы окружили ее тесным кружком и постарались привлечь к себе внимание вконец утомленного бармена. Нам как раз удалось сделать заказ, когда какой-то молодой человек похлопал по плечу посетителя, сидевшего на табурете справа от Салли. Тот немедленно поднялся и ушел. Я толкнул локтем Боди, чтобы он занял место.
Салли повернулась к Джо.
— Теперь уже недолго. Вот и парламентский пристав, — она кивнула в сторону молодого человека, который повторял ту же процедуру дальше у стойки.
— Что все это значит? — спросил я у Джо.
— Это значит, что их собирают на итоговое голосование по биллю, которого они дожидались Дали звонок по парламенту, и спикер послал парламентского пристава, чтобы тот привел депутатов и арестовал отсутствующих.
— Арестовал? — я был несколько шокирован.
— Это чисто техническая процедура. Видишь ли, Арчи, Ассамблея должна ждать до тех пор, пока Сенат не закончит свою работу с этим биллем, и большинство ее членов разбрелись — кто закусить, кто выпить немного. Теперь они готовы голосовать, и потому всех собирают.
Какой-то толстяк сел около нас на табурет, с которого только что встал один из членов Ассамблеи. Салли поздоровалась с ним:
— Хэлло, Дон.
Тот вытащил изо рта сигару:
— Как поживаешь Салли? Я слышал, ты интересуешься этим биллем по магии?
Мы все четверо одновременно насторожились.
— Да, интересуюсь, — подтвердила Салли. — Что о нем слышно?
— Ну, тогда тебе лучше быть сейчас там. Они прямо сейчас его голосуют. Разве ты не слышала звонок по парламенту?
Думаю, что мы установили новый рекорд по перебеганию через дорогу. Салли была впереди, несмотря на свою полноту. Я допытывался у Джо, как все это возможно, но он заткнул мне рот:
— Парень, я и сам ничего не понимаю! Придем — увидим.
Мы ухитрились найти места на главной трибуне сразу за оградой. Салли поманила рукой одного из знакомых служителей и послала его к столу секретаря за экземпляром того билля, который ожидал решения. Перед оградой члены Ассамблеи собрались в группки. Возле стола лидера парламентского большинства собралась солидная толпа, и небольшая группа — возле стола лидера оппозиции. Некоторые члены парламента пытались схватить своих «кнутов»[31] за пуговицу, продолжая напряженным шепотом о чем-то с ними спорить.
Служитель возвратился с экземпляром билля. Это был финансовый билль по проекту благоустройства залежных земель — последний из «нужных» биллей, ради которых и собиралась сессия, — но вместе с ним, прямо-таки верхом на нем был дитвортский билль в его первоначальной, самой мерзкой форме.