Он захихикал, а маленькие дьяволы вокруг навострили уши.
— Ты требуешь привилегий здесь? Не подписав со мной договора?
— Ваши обычаи! — резко ответила она.
— Ах да, обычаи! Коль скоро ты вспомнила о них, быть посему! И кого же ты хочешь испытывать?
— Я не знаю его имени. Он один из твоих демонов, который позволил себе не полагающиеся ему вольности вне своей сферы.
— Один из моих демонов? И ты не знаешь его имени? У меня их семь миллионов, моя радость Ты их будешь подвергать испытанию по одному или всех разом?
Его сарказм был зеркальным отображением негодования Аманды.
— Всех сразу.
— Пусть никто не смеет сказать, что я отказал гостю! Если ты будешь идти вперед — дай-ка я посмотрю — точно пять месяцев и три дня, ты найдешь все мое воинство, выстроенное для смотра.
Я не помню, как мы попали туда. Там была огромная бурая долина, но совсем не было неба. Построенные в боевые порядки на смотр перед властелином зла, стояли все дьяволы и демоны Полу-Мира, легион за легионом, волна за волной. Старика сопровождал весь его кабинет. Джедсон назвал мне их: Люцифер[34] — премьер-министр, Сатаниача — маршал войска, Вельзевул[35] и Левиафан[36] — командующие флангами, Асторат[37], Абаддон[38], Маммона[39], Теутус, Асмодей и Инкуб[40] — падшие ангелы; семьдесят принцев, каждый из которых командовал дивизией и каждый из которых оставался со своей командой. Только герцоги и падшие ангелы двинулись навстречу, приветствовать своего властителя, Сатану[41] Меркатрига.
Он появился в облике Козла, каждый в его свите выбрал себе ту отвратительную форму, которая ему больше соответствовала. Асмодей выпустил три головы, каждая из которых была исполнена зла и не похожа на другие. Они поднимались из задней части раздутого тела дракона. Маммона отдаленно походил на исключительно мерзкого тарантула, Астората я не могу описать вовсе. Только Инкуб выступал в обличье, сходном с человеческим, как единственном сосуде, подходящем для того, чтобы проявилась его распутность.
Козел взглянул на нас.
— Поторопитесь! — потребовал он. — Мы здесь не для вашего развлечения.
Аманда проигнорировала это замечание и новела нас к ближайшему эскадрону.
— Назад! — загрохотал он. — Вы нарушаете обычаи. Сначала заложники!
Аманда прикусила губу.
— Принимается, — ответила она и коротко проконсультировалась с Ройсом и Джедсоном. Я смог расслышать только ответ Ройса.
— Поскольку идти мне, — сказал он, — лучше напарника выберу я сам. Мой отец советует мне выбрать самого молодого. Это, конечно, Фрейзер.
— В чем дело? — спросил я, когда услышал свое имя. Меня довольно многозначительно оставили за рамками обсуждения, но это, несомненно, было и мое дело.
— Ройс хочет, чтобы ты пошел с ним вынюхивать Дитворта, — объяснил мне Джедсон.
— И оставил Аманду с этими дьяволами? Мне это не нравится.
— Я сама могу за себя постоять, Арчи, — сказала она спокойно. — Если доктор Уоррингтон хочет взять тебя с собой, значит, ты сможешь помочь мне больше всего тем, что пойдешь с ним.
— Почему он говорил о каких-то заложниках?
— Потребовав права на испытание, — объяснила она, — вы должны непременно привести Дитворта, иначе заложники будут потеряны.
Джедсон заговорил прежде, чем я успел запротестовать.
— Не строй из себя героя, сынок. Это все серьезно. Ты можешь помочь нам больше всего, если пойдешь. Если вы двое не возвратитесь, можете быть уверены, им еще придется повоевать, прежде чем они получат свой залог!
Мы с Уоррингтоном с тяжелым сердцем покинули друзей. Только тогда я осознал, какие силы мне придавала близость Аманды. Как только я вышел из зоны ее непосредственного влияния, весь умопомрачительный ужас этого места и его мерзких обитателей обрушился на меня. Я почувствовал, как что-то скребется у меня под коленками, и чуть было не выпрыгнул из ботинок. Но это был всего лишь Серафин, кот Аманды — он решил идти вместе со мной.
Ройс принял облик гончего пса, когда мы подошли к первому ряду демонов. Но перед этим он вручил мне голову своего отца. Когда-то мумифицированная голова казалась мне отвратительной на ощупь. Теперь же она казалась мне дружественной, почти домашней. Ройс принялся на четырех конечностях выписывать зигзаги между рядами адского воинства. Серафин следовал за ним прыжками, кружил рядом и вынюхивал вместе с ним. Гончая, похоже, была вполне удовлетворена тем, что кот взял на себя половину работы. Я шел быстро, насколько мог, по проходу между смежными эскадронами, животные же тем временем сновали из стороны в сторону.
34
Люцифер (
35
Вельзевул — в христианской мифологии, вероятно, заимствование из ближневосточных мифологий. В ветхом Завете упоминается бог филистимлян — Баал-Зебуб — «повелитель мух», «князь бесов».
36
Левиафан (сер. Lewyatan — от Lawa — свертываться, биться) — в библейской мифологии — морское животное, описываемое как крокодил, гигантский змей или чудовищный дракон. В Библии упоминается (наряду с бегемотом; как пример непостижимости божественного творения, либо в качестве враждебного Богу могущественного существа, над которым он одерживает в начале времен победу.
37
Асторат (Ашторат, Астар, Иштар) — древнесемитское астральное божество — олицетворение Венеры — мужская параллель богини Астарты. Асторат — один из претендентов на власть над миром. В библейской мифологии — бог войны, грозный и сильный, и одновременно — бог-защитник. Его символ — рога.
38
Абаддон (Авадон) — (от
40
Инкуб (от
41
Сатана