Подводя итоги проведения операции против отрядов Масуда в 1982 году, командующий войсками ТуркВО генерал-полковник Ю.П.Максимов отмечал: «В результате проведенной операции разгромлены штабы 10 зональных исламских комитетов, объединенный штаб зональных исламских комитетов в Астане, главный исламский комитет ущелья Панджшер, провинций Парван и Каписа, в населенном пункте Сата, основной центр управления и база Ахмад Шаха в ущелье Парандех, а также большое количество складов продовольствия, боеприпасов, военно-технического имущества. При этом захвачены документы, в том числе структурная схема руководства мятежным движением; списки 5200 членов партии ИОА с фотографиями и анкетами; список 113 активных членов контрреволюционного подполья в Кабуле; дневник Ахмад Шаха; документы боевых групп, действующих на маршруте Саланг — Кабул, в зеленой зоне провинции Парван; документы, подтверждающие связь руководства Панджшера со штабами Горбандского ущелья, Андарабской долины, районов Тагаба, Ниджраба, Саланга и пригородов Кабула; программа борьбы контрреволюционных сил против правительственных и советских войск на ближайшие годы; списки лиц, подлежащих физическому уничтожению в зоне “Центр”; другие важные документы, которые позволяют более целенаправленно проводить борьбу с контрреволюционным подпольем в стране... 15 »
При написании этой книги мы встретились с руководителем той операции в Панджшере генерал-лейтенантом Норатом Григорьевичем Тер-Григорьянцем и попросили его поделиться воспоминаниями о тех боях. «Ахмад Шах Масуд, — сказал генерал, — был очень достойным противником и искусным организатором боевых действий. Имея крайне ограниченные возможности в плане обеспечения вооружением и боеприпасами, значительно уступая советским и правительственным войскам в оснащенности своих вооруженных отрядов техникой и вооружением, Масуд тем не менее сумел организовать в Панджшере такую оборону, что нам с большим трудом удавалось ее взламывать и ценой огромных усилий овладевать территорией панджшерского ущелья.
Особенно мастерски он строил систему огня и инженерных заграждений в Панджшере. Он очень хорошо знал местность и максимально использовал преимущества гор при построении обороны. Каждое огневое средство, будь то пулемет или горная пушка, располагалось у него в очень удобном для стрельбы месте, использовалось наиболее эффективно и рационально. Когда мы планировали операцию, то при изучении и оценке обстановки убедились, что в долине практически нет свободных путей, где бы войска смогли беспрепятственно продвигаться. Вся местность комплексно простреливалась, причем с разных уровней и направлений. Огневые позиции капитально были оборудованы в инженерном отношении. Преодолевать такую оборону нам, конечно же, было бы очень сложно, к тому же это сопровождалось бы большими потерями.
Поэтому мы спланировали высадку нескольких тактических воздушных десантов, чтобы разорвать эту оборону на части, лишить ее монолитности и разгромить противника поочередно. Во многом это нам удалось, несмотря на то что Ахмад Шах очень умело управлял своими вооруженными отрядами, удачно маневрировал и контратаковал в самые неудобные для нас моменты боя и с самых уязвимых направлений. Он глубоко изучил тактику партизанской борьбы и развил ее применительно к местным условиям, обогатив новыми идеями и приемами.
Сейчас, по прошествии стольких лет, должен сказать, что я и сам многому тогда научился у него в плане организации и ведения боя в горной местности. Когда мне довелось организовывать боевые действия в Нагорном Карабахе, то я широко использовал опыт Ахмад Шаха».
По итогам проведения этой операции генерала Н.Г.Тер-Григорьянца представили к званию Героя Советского Союза, но наградили только орденом Ленина. Звание же Героя Советского Союза за эту операцию присвоили командующему войсками Туркестанского военного округа генерал-полковнику Ю.П.Максимову.
После проведенных советскими войсками масштабных операций в Панджшере в 1982 году вооруженные формирования Масуда оказались в крайне тяжелом положении. Ахмад Шах столкнулся с большими экономическими проблемами. Ощущалась нехватка продовольствия, боеприпасов и снаряжения. Особой его заботой стало обеспечение моджахедов и населения Панджшера предметами первой необходимости и оказание им медицинской помощи.
ПИСЬМО 16
Во имя Аллаха
Исламское общество Афганистана
Дом провинции Парван
Салам алейкум!
Дорогой друг, инженер Исхак, шлю Вам пожелания крепкого здоровья и процветания. Я слышал, Вы благополучно вернулись из Саудовской Аравии. Надеюсь, путешествие было приятным и очищающим. Ваши панджшерские братья так же, как прежде, воюют и разрабатывают подходы к врагу. Силы русских и правительственных войск численностью до 5 тысяч человек сконцентрированы в районах Руха и Анава. Они также оседлали с двух сторон дорогу Руха – Гульбахар. Боевые действия начинаются с рассветом и продолжаются до позднего вечера.
Нехватка продуктов питания, холод и снег, отсутствие теплой одежды и обуви, перекрытие дорог в Андарабе и Кухестане, непоставка русских пулеметов в шесть воюющих под командованием полевых штабов районов и в уже освобожденные районы, трудности с доставкой продовольствия к линии боевых действий поставили нас в крайне затруднительное положение. Когда ситуация была лучше, и мы еще могли за деньги закупить продовольствие, для нас не нашлось финансовых средств. Сейчас уже нет ни денег, ни товаров, да это уже и не имеет решающего значения, так как вот уже месяц движение по дороге в Андараб перекрыто, и в дуканах просто нечего продавать и покупать. Цена пшеницы достигает 260 афгани за сир (7 кг. — Прим. авт.), риса — 450 афгани, соли — 320 афгани, дизтоплива — 700 афгани за канистру, сахарного песка — 600 афгани за сир. Но даже и эти огромные цены существуют лишь на словах. На рынках ничего не продают и не покупают.
В то же время дневные потребности только одного полевого штаба в Чамальварде составляют двадцать сиров пшеницы, в пяти других районах дневная норма в среднем колеблется от восьми до десяти сиров. Я вынужден был собрать всю пшеницу из районов Дара и Парьян и послать ее в районы боевых действий. Несколько дней назад в течение недели бойцы из Чамальварды питались лишь тремя картофелинами в день.
Положение беженцев и людей, лишившихся крова, которые отошли в северные районы, настолько тяжелое, что у них нет даже и этого. Экономическое положение в семьях моджахедов также катастрофическое. Рядом со мной находятся сотни больных, большинство из которых — моджахеды. Все хотят оставить поле боя и сменить тоску боевых позиций на Иран или Пакистан, чтобы заработать там на кусок хлеба. Такое бедственное положение моджахедов в несколько раз усугубляется снегопадами, невиданным доселе количеством простудных заболеваний, отсутствием теплой одежды и обуви. Большинство моджахедов отдают свою обувь и одежду тем, кто меняет их на боевых позициях.
Бесчеловечный враг не дает нам передышки ни на сутки и продолжает каждый день вести боевые действия. При этом страшном холоде дети и женщины вынуждены с рассветом уходить и скрываться в горах, а возвращаться к родным очагам только с наступлением ночи.
Я несколько раз посылал в Андараб своих людей с тем, чтобы договориться об открытии дороги на Хавак, но другие “исламские партии”, среди которых нет настоящих мусульман, не снизошли до наших просьб. Наоборот, они только усугубляют наше бедственное положение, требуя у обездоленных, голодных и несчастных людей деньги за мыло и спички. В районе Поли-Хэсар они издевались над панджшерцами и каждого из них на несколько дней сажали в тюрьму. Доставка к нам товаров из Пешавара не может быть осуществлена в связи с блокированием дороги в Саидхейле.
После неоднократного проведения переговоров с исламскими партиями я вынужденно предложил им перемирие и разоружение в районе Пишгор. Если Господь будет милостив, в один из дней они состоятся. И все отряды в этом районе замирятся, вместо того чтобы проливать реки крови и увечить людей. Но если дорога не будет открыта, я буду воевать уже не с русскими, а с другими исламскими партиями.