13 ноября в районе кишлака Таджикан до 200 мятежников салангской и панджшерской группировок ИОА атаковали выносные посты 2-й пехотной дивизии. Только переданный Ахмад Шаху личный ультиматум генерала армии В.И.Варенникова смог в очередной раз разрядить ситуацию. Работа была проведена и с командованием правительственных войск. Чудом удалось избежать втягивания в развернувшиеся боевые действия подразделений 108-й дивизии.
Примечательно: в момент сосредоточения мятежников в районе Саланга на выходе из ущелья именно в этом месте оказалась бронегруппа 103-й воздушно-десантной дивизии в составе четырех БТРов, обеспечившая передачу ультиматума генерала армии Варенникова Ахмад Шаху. Двигавшиеся от перевала в долину боевые машины оказались окруженными моджахедами. Разведчики, находившиеся на бронетранспортерах, впервые столкнулись с мятежниками действительно лицом к лицу. Трудно предполагать дальнейшее развитие событий, если бы не вмешательство командиров отрядов муллы Гауса и Басира. Они, переговорив с находившимся здесь же подполковником Дмитрием Веретенниковым, приказали пропустить разведчиков.
Военное командование, используя имевшуюся у него с Масудом конспиративную связь, направило Ахмад Шаху вопросы для обсуждения, которые были заверены соответствующими подписями и скреплены печатью советского посольства в Афганистане.
ДОКУМЕНТ 31
Вопросы для обсуждения с Ахмад Шахом
1. О создании в рамках единого Афганистана таджикской автономии на базе районов проживания таджиков с включением в нее территории провинций Бадахшан, Тахар, Баглан, части Парван и Каписа, а также о формах самоуправления этого района.
2. О представительстве таджиков и конкретных постах в аппарате президента, Национальном совете и кабинете министров Афганистана.
3. Официальное признание партии ИОА в качестве равноправной и независимой партии Афганистана.
4. Создание на основе формирования ИОА регулярных войск таджикской автономии с включением их в состав ВС РА. Определение задач этих войск как в интересах национальных, так и общегосударственных, в том числе охрана трассы Хайратон – Кабул.
5. Установление мира в рамках таджикской автономии и создание условий для восстановления нормальной жизни ее населения.
6. Вопросы экономического развития северо-восточного района. Оказание содействия со стороны правительства Афганистана в этой области, а также всесторонней помощи, включая экономическую, финансовую.
7. Установление прямых торгово-экономических и культурных связей между Таджикской ССР и таджикской автономией РА в интересах получения экономической, медицинской, другой помощи, а также развития пограничной торговли.
Направляемые мною вопросы согласованы с советским послом в Афганистане Ю.М.Воронцовым и генералом армии В.И.Варенниковым, которые, в свою очередь, согласовали эти вопросы с руководством республики.
Советник
Ахмад Шах выказал готовность встретиться для обсуждения этих вопросов, сказав, что у него есть и другие предложения. Возвратившийся в Кабул из поездки в северные провинции вице-президент РА Мохтат, который по просьбе генерала армии Варенникова встречался с Ахмад Шахом, рассказал об этой встрече с Масудом, подтвердил, что он положительно отнесся к предложению советского военного командования и намерен эти контакты поддерживать.
С советской стороны была подтверждена готовность приехать в назначенное Масудом место без охраны и без оружия. Эту миссию согласились взять на себя советский посол в РА Ю.М.Воронцов и руководитель ОГ МО СССР в Афганистане генерал армии В.И.Варенников. Они прекрасно понимали, какому риску при этом подвергаются. Однако когда они проинформировали Наджибуллу о своих намерениях, то он сделал вид, что согласен. Но Ахмад Шаха Масуда Наджибулла считал своим личным врагом, и президент не смог преступить через это даже в интересах государства. Трижды подполковник Веретенников договаривался с Масудом о встрече, и трижды афганцы по указанию Наджибуллы ее срывали, нанося накануне этих встреч по местам их проведения бомбо-штурмовые или артиллерийские удары.
Действительно, в Кабуле имелись влиятельные силы, которые не были заинтересованы в сотрудничестве с Ахмад Шахом, ведь и ранее всякий раз, когда намечался какой-то прогресс в контактах с ним, проводились как бы случайно провокационные действия (то накануне правительственные ВВС нанесут удары по отрядам Ахмад Шаха или по району, где встреча должна была состояться, то афганская артиллерия обстреляет кишлаки в зоне, контролируемой Масудом, и т. д.). Это, конечно, не способствовало доверию, а только повышало нервозность «льва Панджшера», который и так всегда был настороже.
Впрочем, подобные действия совершались и против других полевых командиров, с которыми у советских представителей намечались контакты. Например, когда советником МВД полковником Ю.К.Плугиным был установлен контакт с полевым командиром Басиром в Бадахшане, то афганские власти сделали все возможное, чтобы этот контакт не получил дальнейшего развития.
Функционирование магистрали Кабул – Хайратон имело для страны (особенно для столицы) жизненно важное значение. Вот почему руководство РА выражало крайнюю обеспокоенность действиями Ахмад Шаха, высказывало опасения, что он блефует, а на сотрудничество не пойдет. Настойчиво повторяло: нужно принимать какие-то меры.
И тогда Масуду предложили заключить договор с правительством РА: взять под охрану совместно с частями правительственных войск участок дороги на магистрали Кабул – Хайратон или охранять его только своими силами, дав при этом письменное обязательство пропускать беспрепятственно все колонны. Последний вариант для него был наиболее приемлем, но он тоже остался нереализованным.
Для ведения переговоров с представителями Ахмад Шаха была назначена советско-афганская комиссия. В ее состав вошли: первый заместитель командующего 40-й армией генерал-майор А.Г.Шеенков; заместитель начальника разведки армии подполковник С.Ф.Харламов; от ОГ МО СССР в РА полковник Е.А.Пешков; от аппарата главного военного советника в РА полковник Н.А.Гончарук; заместитель начальника Генерального штаба ВС РА генерал-майор Амин; капитан Д.Х.Раджанов (переводчик).
Ахмад Шаху было предложено подписать протокол 32об основах взаимоотношений между руководством советских войск в Афганистане и вооруженной оппозицией Панджшера (ИОАП), в котором говорилось: «Руководствуясь доброй волей и стремлением к упрочению мира в Афганистане, договаривающиеся стороны подписали настоящий протокол, в соответствии с которым принимают на себя следующие обязательства:
1. Полностью прекратить боевые действия на Южном Саланге и в других районах, прилегающих к магистрали Кабул – Хайратон, в том числе обстрелы мест расположения отрядов и групп ИОА, кишлаков, сторожевых застав и постов советских и афганских войск, МГБ и царандоя из любых видов оружия.
2. С целью недопущения обстрелов, грабежей, других акций против советских и афганских колонн, одиночных транспортных средств ответственность за охрану коммуникации на участке от Таджикана до Чаугани берут на себя вооруженные отряды Панджшера.
3. Для обеспечения населения Панджшера, прилегающих к указанному участку магистрали районов советская сторона обязуется поставить по взаимной договоренности необходимое количество продовольствия, товаров первой необходимости, других материальных средств — в согласованные между сторонами сроки.
4. Не допускать выхода в договорной район отрядов, групп других партий с целью обстрела советских и афганских колонн, проведения террористических актов, диверсий на трубопроводе. При попытках вооруженных лиц других партий осуществить указанные акции советская сторона выражает готовность оказать отрядам Панджшера по их просьбе поддержку артиллерией и авиацией.
5. Обмениваться информацией и предпринимать совместные усилия для розыска исчезнувших в договорном районе советских и афганских граждан.
6. В случае резкого обострения обстановки проводить встречи с целью взаимных консультаций по недопущению возобновления боевых действий в интересах сохранения мира в договорной зоне.