После окончания боевых действий Ахмад Шах прислал в советское посольство в Кабуле письмо 39 (были использованы каналы, по которым осуществлялась связь военного командования с Масудом), где возлагал на советские войска всю вину за последствия боевых действий на Южном Саланге:
«Господин Воронцов!
Я получил Ваше предупреждение. Последовавшие вслед за ним бомбардировки и те преступления, которые совершили ваши люди на Саланге и Джабаль-ус-Сирадже, ничего не изменят.
В этой связи необходимо сказать, что позиция советского руководства, которой оно придерживается в последнее время в своих подходах к международным вопросам, и в особенности к афганской проблеме, вселила в нас веру, что новый режим в Советском Союзе изменился по сравнению со своими предшественниками, учитывает реальную ситуацию и хочет, чтобы проблема Афганистана решалась посредством переговоров.
Мы также думали, что, как минимум, после десяти лет ужасов войны и убийств советские поняли психологию афганского народа, на опыте убедились, что этот народ невозможно силой, угрозами поставить на колени, заставить что-либо сделать. К сожалению, продолжается ненужное давление, которое вы оказываете для поддержки горстки наймитов, предающих самих себя, которым нет места в будущей судьбе страны.
Жестокие и позорные действия, которые ваши люди осуществили на Саланге, в Джабаль-ус-Сирадже и других районах в последние дни вашего пребывания в этой стране, уничтожили весь недавно проявившийся оптимизм. Напротив, это заставляет нас верить, что вы хотите любым путем навязать нашему мусульманскому народу умирающий режим. Это невозможно и нелогично.
Мы надеемся, что новое советское руководство и его ответственные представители в Афганистане будут поступать в соответствии со своими собственными убеждениями, наберутся смелости осознать реальную действительность и поступать в соответствии с ней.
С уважением Ахмад Шах Масуд
7.11.1367 г. (26.01.1989 г. — Прим. авт.)»
Александр Ляховский: «Конечно, можно понять отчаяние, разочарование Ахмад Шаха — советское командование неоднократно нарушало заключенные с ним соглашения. Но и он должен был понять: мы не могли просто так уйти, бросить на произвол судьбы, без охраны магистраль, по которой осуществлялось снабжение Кабула всем необходимым. Мы ведь сотрудничали с режимом Наджибуллы, поддерживали его, поэтому свои заставы передавали правительственным силам.
Вооруженный конфликт на завершающем этапе вывода не входил в наши планы. Его просто не удалось избежать. Наджибулла убедил советских руководителей в необходимости этой операции. Советское военное командование, не желая кровопролития, до последнего момента надеялось, что удастся уйти мирно, но по инициативе Э.Шеварднадзе этого не позволили сделать члены комиссии Политбюро ЦК КПСС по Афганистану. Был отдан приказ на проведение военной операции против вооруженных отрядов Ахмад Шаха на Южном Саланге.
Мне довелось видеть как отчаянно разговаривал командующий 40-й арией генерал Громов с министром обороны Язовым, убеждая его в нелепости этой операции, тем самым рискуя дальнейшей служебной карьерой и положением. Но все было тщетно. У власти в то время находились безнравственные люди, для которых чужая жизнь не стоила и ломанного гроша. Военное командование, многие генералы, офицеры, сержанты и солдаты ОКСВ, находившиеся в январе 1989 года в Афганистане, уже тогда понимали: им не нужен этот “последний и решительный бой”. Им, “шурави”, незачем было больше бороться с оппозицией. Но был приказ! Как к нему отнестись? Некоторые “критики” советуют не выполнять такие, по их мнению, преступные приказы. Не знаю, может быть, им со стороны, из теплых кабинетов или офисов, виднее. Всегда легко давать советы, не отвечая за их последствия. Но когда армия начинает выбирать, какие приказы ей выполнять, а какие — нет, она перестает быть армией. Ведь давно известно, что армия в своих действиях никогда не руководствуется ничем кроме приказа (ни здравым смыслом, ни необходимостью и т. д.). В этом она и отличается от всех других органов. Этим она и уязвима.
Являясь важнейшим органом государства, стоящим на его защите, она, например, не смогла предотвратить распад Советского Союза. Ее мощь оказалась невостребованной, так как среди высшего военного руководства не нашлось достойного военачальника, взявшего на себя ответственность отдать приказ о привлечении армии к защите государственного конституционного строя.
И хотя многие командиры, политработники, солдаты были возмущены этим приказом, говорили, что после его выполнения не смогут носить правительственные награды, полученные в Афганистане, приказ все равно выполнили.
Местные жители, выходившие из района боевых действий, в контакты с советскими военнослужащими не вступали, молча вынесли и уложили вдоль магистрали тела убитых в результате огневых ударов людей, не принимали от нас никакой помощи, хотя все было организовано (развернуты палаточные городки, пункты обогрева и питания, медицинские пункты).
Разве армии нужна была эта операция? Военные опять — в который раз - стали заложниками амбиций и скудоумия политиков. Вот чем обернулись последние дни пребывания наших войск в Афганистане, а для некоторых военнослужащих встреча с Родиной так и не состоялась, ведь они погибли в этом, абсолютно им не нужном последнем бою. Вот и все».
Давно известно, что политики, принявшие решение на развязывание войны или применение силы, часто выходят сухими из воды. Безнаказанность же инициирует принятие необдуманных, безответственных решений по применению силы — для «защиты демократии», «соблюдения прав человека», «обеспечения завоеваний революции и целостности государства» и т. д., и т. п. Не оттого ли они с такой легкостью посылают на смерть других людей и отдают приказы на проведение боевых операций или нанесение точечных бомбовых и ракетных ударов по «военным» объектам, в результате которых страдают мирные жители, часто гибнут военнослужащие? М.С.Горбачев и его компания сейчас выступают в лике неких миротворцев, выведших советские войска из Афганистана, но при этом умалчивают о тех своих действиях, в результате которых неоправданно была пролита кровь невинных людей на Южном Саланге, в то время как мирными переговорами можно было бы добиться гораздо лучшего результата. Не случайно многие советские командиры подразделений и частей заключали негласные соглашения с жителями мятежных кишлаков, местными полевыми командирами моджахедов, вели с ними мирный диалог и оказывали всяческую помощь. Как результат — в этих местах были наименьшие потери личного состава. То же самое военное командование предлагало и в отношении Ахмад Шаха Масуда, но, поддерживая Наджибуллу, советские политики по предложению Э.А.Шеварднадзе предпочли развязать кровавую бойню.
Сейчас очень модно осуждать решение на ввод советских войск в декабре 1979 года, расценивая его как политическую ошибку. Но выводились войска в 1989 году, и, видимо, урок не пошел впрок. Приказы армии по-прежнему отдавались без учета национальных интересов страны. Их авторы живы, но разве кто-нибудь из них, к примеру, те же М.С.Горбачев, Э.А.Шеварднадзе, Е.К.Лигачев, Д.Т.Язов, В.А.Крючков, А.Н.Яковлев (умер в октябре 2005 года, не покаявшись) и др., оказался в ответе за эти приказы? Конечно же, они поспешили откреститься и от Афганистана, и от всего того, что там происходило. Вся ответственность была возложена на тех руководителей, кто ввел войска и кто к тому времени давно уже умер.
Ахмад Шах же целиком выполнил взятые на себя обязательства и не совершил ни одного нападения на советские колонны при их выводе из Афганистана.
ГЛАВА ВТОРАЯ