Базы развивали так называемое чувство локтя. Причем, в самом широком смысле. Можно сказать, они нацеливались на то, чтобы молодые военнослужащие накрепко сдружились с теми, кого сочтут достойными, сочтут своими. Для кадровика направить такую заготовку в подходящий взвод, эскадрилью или еще куда — плевое дело. Так как подобная прививка «чувством локтя» никуда не пропадает и даже развивается, ветераны с радостью берут новичка под крыло, а тот в свою очередь принимает их покровительство после нескольких взбрыков-проверок. В итоге имеем сплоченный коллектив без внутренних проблем, способный действовать максимально эффективно.
«А еще из него мало кто захочет добровольно уйти, значит и контракт с армией или флотом будет продлен», — подумал об еще одном плюсе. Впрочем, скорее это просто побочный эффект. К тому же, никто ведь волю не подавляет и ни к чему не принуждает. Скорее это просто помощь, подсказка, нечто вроде совета, но не инструкция и каждый решает сам.
— Обалдеть, — выдохнул Смит, прерывая мои размышления.
— Знал, но все равно, — тряхнул головой Ян.
Только тут я обнаружил, что настолько в себя ушел, что и не заметил, как мы до ангара добрались. Да что там, на автомате дал добро на пересылку кода владельца и умудрился пропустить открытие дверей. Точнее то, как внутренние ворота в пол ушли. В оправдание могу сказать — сделали они это быстро, плавно и бесшумно.
«Фиг с ним с Грэгом. Не в обиде. Всегда таким был. Если уж дружил, так за своих был готов глотки грызть», — быстро подытожил размышления и шагнул через порог, жадно рассматривая звездолеты. Третий и четвертый класс — никакого сравнения с тем микробом, на котором экзамен-практику сдавал. Нет, он тоже впечатлил, такая себе длинная девятиэтажка из металла с соплами двигателей в корме, но на фоне старших собратьев — да как та же девятиэтажка рядом с небоскребом. Ворота за спиной вернулись на место.
Производители шахтерских кораблей о эстетике своих творений не заботились. Потому и суденышки наши выглядели этакими кирпичами. Два стометровых параллелепипеда и один раза в полтора крупнее. И все же они впечатляли. Не столько даже размерами, сколько ощущением — свое. Даже как-то не верилось, что вот на этом здоровяке предстоит летать в космосе и работать. Так, надо собраться и приступать к делу.
— Вперед, парни, — хлопнул в ладоши, привлекая внимание, — хватит глазеть, надо все проверить, акты приемки отослать и за дело браться.
— Ага, — тряхнул головой Смит, да так, что лицо шевелюрой закрыл.
— Да, надо, — протянул Ян.
— Не суетимся, действуем по инструкции. Вперед, — скомандовал и пошел к «Обжоре».
Пилоты, перегнавшие корабли, нас дожидаться не стали. Логично, их дело в указанный ангар судно доставить и, покинув борт, перед работодателем отчитаться. Дальше один сигнал, условный код, и корабли консервируются, обнуляются и ждут кода хозяина. Только он, да особый протокол и может их пробудить.
В отличие от парней, мне пришлось помучиться. Они-то просто с искином корабля связались, так сказать представились, полномочия подтвердили и он им аппарель выдвинул, да любезно шлюз распахнул, а вот у меня начались танцы с бубном. Внешне-то все так же было, но вот в шлюзе пришлось задержаться. Чтобы внутренние створки открылись, я и удостоверение к сенсору прикладывал, и в сканер глядел, и кровью на анализатор капал. Сплошные мучения, но выбора не было. Сам себе злобный Буратино.
Наконец корабль признал меня хозяином и впустил внутрь. Вот вроде и не сказать, чтобы прям много времени потерял или что-то особое делал, а как-то устал и раздражительным стал. Может дело в серо-стальных коридорах, где лишь светящиеся панели потолка и позволяли его от пола со стенами отличить? Нет, скорее просто мандраж и внезапное осознание реальности всего происходящего. «Тормоз ты, братец», — сказал самому себе и потопал в рубку. Благо до нее два шага было.
Ага, так меня и пустили в святая святых без новых мытарств. Вновь прошел проверку, и когда доказал, что я — это я, мне наконец-то дали добро. Бронедвери разошлись и искин поприветствовал меня механическим голосом, который тут же предложил настроить на желаемый. «Фиг тебе, болтливая железяка», — сказал ему, и принялся проходить третью проверку. Без нее не имелось возможности изменить настройки безопасности, а каждый раз доказывать машине свои права не хотелось.