Дав ей прожевать и немного помявшись, решилась спросить, ведь не исключено, что уже сегодня мы расстанемся и больше никогда не увидимся. Мысль вновь остаться одной напугала и, видимо для того, чтобы скорее от нее отвлечься, набралась решимости и спросила:
— Ань, кого ты ищешь?
— Не зови меня так, знаешь ведь, не люблю и…
— Не уходи от ответа, — Сказала и самой себе удивилась.
— Меня так отец звал, а мать и вовсе постоянно сюсюкала и Анечкой называла. Ненавижу, когда слышу, сразу их вспоминаю. Особенно маму, она как напивалась, так сразу Анечка, Анечка, и сопли размазывала.
Она мне этого никогда не рассказывала. Не так прямо, но я и по намекам догадывалась. И все же, это был не ответ. И раз она решила от него уйти, прикрывшись внезапным откровением, мне стало совсем не по себе. Теперь всерьез начала за нее боятся. Раньше она хоть всегда в детдом прибежать могла. Наш Цербер на нее до хрипа орал, но всегда прикрывал и защищал. Как-то раз и вовсе морды корпсам набил. А теперь, случись что, куда и кому она сможет прибежать?
— Хватит жрать, — бросила вилку Анна, — пошли уже в медбокс, сетки поставим, — сказала она раздраженно.
— И все же, кого ты ищешь? — Спросила, складывая руки на столе и смотря прямо в ее расширенные, бегающие глаза.
— Да никого я не ищу! Скучно мне просто! С чего ты взяла? — Выпалила она, схватила вилку и начала ее бессмысленно крутить в пальцах, рассматривая блики от солнечных лучей из окна.
— У нас тут не продохнуть бывает, — кивнула на комнатку. — За возможность тебя послушать до драк доходит. Ты после своих прогулок такие байки травишь, что народ вповалку ложится и за животы хватается.
— А то, — фыркнула она.
— А когда все расползаются, ты ложишься в кровать и стеклянным взглядом в потолок пялишься и всю твою веселость смывает, словно отбеливателем грязь. Ты же плачешь молча. Я по утрам видела.
— Родителей вспоминаю, — буркнула Анна.
— Сейчас глаза у тебя сухие, — качнула головой. — Можешь не рассказывать, но если мы больше не увидимся и ты не выговоришься…
— Это с чего мы не увидимся?! — Подскочила Анна. — Ты это куда намылилась? — Уперлась она в стол кулачками и надо мной нависла.
От такого аж стушевалась и залепетала какую-то чушь про нейросеть, окончание учебного цикла, совершеннолетие и работу. Самой вдруг все это такой глупостью показалось. Почувствовала себя полнейшей дурой. Нет, ну надо же было подумать, что Анна меня бросит и свои астероиды пилить улетит. И вообще, нормальная же профессия, самое то для детдомовских, чтобы в люди выбиться, а я…
— Ладно, — вдруг сдалась Анна и свалилась на стул.
Она ссутулилась, опустила плечи и стала какой-то совершенно незнакомой. Беззащитной, словно потерявшая раковину улитка.
— Когда я только начала свои походы, — заговорила она, смотря в стол, — меня чуть за бургер не поимели. Пара уродов его даже сожрать не дали, сразу лапать полезли.
— Сволочи, — выдохнула, не сдержав эмоции.
— Угу, — мотнула она головой, — я тогда совсем как подросток выглядела, лет на пятнадцать, не больше. В общем, спас меня один парень. Симпатичный и крутой. Он этих хмырей за секунду вырубил, меня покормил, поговорил со мной по человечески. Без всяких этих сюсюканий, — скривилась она, явно припомнив что-то личное и малоприятное. — Мы с ним классно поспорили о профессиях разных, — улыбнулась Анна. — Он в шахтеры собирался, ну и я с тех пор, — пожала она плечами.
— Так ты что, влюбилась в него что ли? — Не поверила услышанному. Она, конечно, порой совсем безбашенная, но ведь не тупая. Должна понимать, что уже давно сама себе образ придумала и в абстрактный идеал втюрилась. Вроде как в портрет кумира.
— Дурой считаешь? — Усмехнулась Анна. — Думаешь, я, как те малолетки, что слюнями на плакатики и голофото кумиров текут?
— Вроде того, — не стала уходить от ответа.
— Может и так, — пожала плечами она. — Он странный был, не такой, как все. Один только нейрокомп чего только стоил, — добавила она, и мечтательно посмотрела сквозь меня.
— Может он из диких? Я в сети…
— Скорей всего. Тогда как раз большую партию рабов с диких планет освободили, — сказала она обычным тоном и тряхнула головой. — Все, закрыли тему, — хлопнула Анна по столу и резко встала. — Дожевывай, я в медбокс побежала, займу очередь. Глядишь, к обеду и Цербера пройдем и на свободу выпорхнем.
Дожидаться моего положительного ответа — который само собой разумелся — она не стала. Выскочила за дверь и оставила в одиночку разбираться с питательной субстанцией неаппетитной наружности.
Вяло ковырялась вилкой в безвкусной массе и думала — столько лет бок о бок провели, а только сейчас и узнала ее настоящую. Может это просто еще одна маска? Да нет, вряд ли. Что она, разведчик в тылу врага что ли? Меньше надо фильмов смотреть и о родителях думать. Они просто погибли. Наткнулись на пиратов и все. Никакие они не шпионы, ради родины пожертвовавшие дочерью. Обычные пилоты и все. Пора смириться и затушить эту искру глупой, безумной надежды.
Зря тогда согласилась с ней на «Стального Хомяка» сходить. Глупая история о спасении пропавшего много лет назад спецагента героем фильма легла на благодатную почву и дала всходы сорняков, которые никак не удавалось выкорчевать. «Хватит время терять», — мотнула головой, выкинула остатки порции в утилизатор и пошла в медбокс. Все равно, не сегодня, так завтра из детдома выставят. Нет смысла затягивать.
Придя к медбоксу узнала о распоряжении управляющего ставить базовые нейросети в алфавитном порядке. Анну уже пустили внутрь, а мне предстояло долго ждать своей очереди. Ну и ладно. Прошлась по коридору, пару раз кивнула знакомым, нашла свободный подоконник и уселась на него, вытащив планшет. Не терять же время напрасно, когда можно его с пользой провести.
Сначала хотела посмотреть свою подборку про профессиям. Стала листать записи и поняла, что помню их почти дословно. С моим «более» в плане самостоятельной учебы могла хоть сейчас проходить сертификацию на техника второго ранга или оператора дронов. В последнем, наверно, могла и на третий сдать. Вообще, именно управление дронами рассматривала как наиболее перспективное направление. А что, работа интересная и с людьми почти общаться не придется. Но после сегодняшнего разговора решила побольше о шахтерах узнать.
Конечно, Анна мне многое рассказывала, но я никогда всерьез не рассматривала себя в роли камнегрыза. Пустота… Не то, чтобы пугала, скорее настораживала и не вызывала доверие. На станции работать — еще туда-сюда, но одной, на крохотном кораблике, в огромном, пустом и полном опасностей космосе. Стоило такое вообразить, так сразу мороз по коже от таких мыслей появлялся. Мурашки по спине бегали и душно становилось.
Анна надо мной только смеялась, голофото кораблей и жилых отсеков показывала. Предлагала с нашей комнаткой сравнить. Помогало, даже желание в таком пожить возникало, но лишь до мыслей о пустоте за стенами шикарных кают.
«Но не бросать же единственную подругу из-за таких глупостей», — сказала самой себе и принялась искать информацию о шахтерских кораблях. С удивлением и радостью узнала о большом числе носителей дронов, а потом расстроилась из-за их цены. Нет, такое нам и вдвоем не потянуть. Зато если оформим артель, можно будет на трёшках работать. Посчитала, расстроилась. Если специализированные сети поставить и базы третьего ранга выучить, только на корабли второго класса хватит. «Ну и что, подумаешь, придется пару лет на них поработать, зато опыт и гражданский рейтинг», — решила не впадать в уныние и поискать плюсы.
— Бу! — Выдохнула в ухо Анна, от чего я подскочила и чуть головой в окно не врезалась. — Ты так без нейросети останешься, — заявила она с широкой улыбки. — Беги, там твоя очередь подошла, — махнула она рукой в сторону медбокса.
— Злая ты, — буркнула, но не сдержалась и рассмеялась. Невозможно на нее обижаться, когда она вот так широко и радостно улыбается. Слишком уж заразительно.