— Здорово обляпали, — буркнул Костя.
Николай Альбертович вновь выбрался из-за стола и прошелся по комнате, вдоль стены. Это начало раздражать.
— Ну вот, Муконин, вы видите, — сказал он, остановившись и поглядев на дверь, затем развернулся и продолжил: — У меня теперь все козыри на руках. Улика несомненная. Потому, я повторюсь, раскрою карты. Нет смысла играть дальше.
— Да уж, пожалуйста.
— У вас есть выбор. Либо расстрел без суда, ну, в лучшем случае, ссылка в постъядерную московскою зону. Либо вы соглашаетесь сотрудничать с нами, и тогда пистолет изымается из дела на неопределенное время.
— С кем это, с вами?
— Ну, скажем так, со мной. — Следователь сел на свое место. — Мне нужны полные, исключительные сведения о нанотехнологическом оружии «Минипа». Во-первых, вся техническая информация. Ну и, во-вторых, собственно, на каком этапе находится разработка, кто там заведует группой ученых, кто руководит всей программой, какой прорабатывается план внедрения. Все явки, пароли, файлы. Самый, что ни на есть, полный объем информации.
Костю затеребило внутри.
— Какая, к черту, Минипа? С чего вы взяли, что я имею к этому отношение?
— Вы мне тут дурочкой не прикидывайтесь, Муконин, — напыщенно строго сказал особист, — не юлите, бесполезно. Мне все известно, мы здесь зря штаны не протираем. Нам важно, почему разработка ведется без ведома Комитета Безопасности?
Костю переполнило. Он наклонился вперед, прихватил пальцами свитер на груди сыщика и уставился жгучими глазами.
— Слушай ты, следователь по особо важным! В Комитете кому надо, тот знает. А если ты об этом вынюхиваешь, значит, чья ты шестерка? Американская? Или китайская? Стоит мне отсюда выйти, и тебя сотрут в порошок, понял? Ты и вся ваша шайка, на кого вы работаете? Предатели в КБ, ха-ха-ха, думаете, вам это с рук сойдет? В путинской России ты, наверно, пищевыми добавками торговал, честных пенсионерок травил, да? А теперь Джонам продался? Сколько они тебе посулили? В долларах или в евро?
Николай Альбертович похлопал элегантными ресницами, выдернул свитер из Костиной руки, отодвинулся со стулом.
— Остыньте. Если будете себя так вести, я вас в камеру отправлю, с крысами. Я никого не предавал.
Ожидания Кости оправдались. О проекте «Минипа», который он курировал, кроме, собственно, и. о. президента и одного генерала КБ, весьма надежного человека, знали только самые проверенные люди. А именно, ученые из Академгородка, точнее, небольшая группа непосредственных разработчиков, и еще Ганя, давний товарищ, ведущий в проекте бухгалтерские счета. Но было сделано так, чтобы о небывалых успехах уральской оборонки, то есть о мнимом завершении работ, услышали в штабе миротворцев в Самаре. В смутное время мало кому можно доверять. И вот теперь, стало быть, утка успешно сработала, и кто-то слил информацию о том, что именно Костя курирует разработчиков. «Минипа» предназначалась для уничтожения локальных воинских соединений, такая передовая технология, скорее всего, имелась уже и у китайцев, и у японцев, и у американцев. Но то, что она создана в Уральской республике, у врагов, разумеется, вызывало сомнение и желание проверить. Корни изобретения уходили еще в светлое российское прошлое, — работы начинались на заре века под патронажем небезызвестной корпорации РОСНАНО, по заказу Минобороны России. Теперь оружие как будто обрело абсолютную форму. И вот, получалось, что миротворцы проглотили наживку. Не мудрено, что иностранцам позарез захотелось вычислить конкретные аспекты того, как действует русский «меч-кладенец». Любыми путями. Вплоть до подкупа комитетчиков Уральской республики.
Но каким образом произошла утечка сведений? Как они узнали, что именно через него, Костю, можно выйти на разработчиков?
— А вот кое-кто, — вдруг нагнал на себя грозности Коля Альбертович, — кое-кто возомнил себя новым русским героем, и считает возможным что-то там создавать втайне от Комитета. Потому что имеет наглость не доверять людям в КБ и обвинять честных граждан в предательстве, не понимая, что всех нас объединяет общее дело. Тогда как сам хранит пистолет, из которого стреляли в министра республики, а как к нему попала пушка — шьет белыми нитками. Да еще и осмеливается угрожать: когда я выйду отсюда. (Он попытался передразнить). Ты выйдешь, но как только доложишься своим, мы об этом сразу узнаем, и схапаем тебя вперед, и отправим под расстрел, благо, есть законная отмазка — пистолет. Так что свои тебе не помогут, и в порошок меня не сотрут. А пока иди-ка ты все же в камеру и подумай. Обо всем.
Не понятно, подал следователь какой-то сигнал, или просто комната прослушивалась, но когда он открыл дверь, тот самый Бобер с дорожкой на виске, который нашел пистолет, уже поджидал. Пихнув Костю Калашником, он с посвистыванием повел Муконина вдоль длинного коридора. Камера оказалась где-то посередине. Лязгнул засов, ствол автомата подтолкнул в спину, и все. Костя остался один.
Обстановка была классической. Деревянная лежанка с подушкой без наволочки, простенький табурет в углу, бетонные стены, бетонный пол, маленькое зарешеченное окно на самом верху.
Костя сел на кушетку, поглядел в окно. Там было лишь серое небо.
Как быстро все изменилось. Разве еще вчера мог он предположить, что сегодня окажется здесь, в этой тесной камере?
Ему вдруг вспомнилось, как лет двадцать тому с хвостиком, будучи первокурсником военной академии, он сидел на гауптвахте. Там была почти такая же камера, холодная и пугающая, и твердая лежанка продавливала до костей. Но за клетчатым окном пел солнечный май, и Костю грела мысль о том, что рано или поздно он выйдет отсюда, и снова побежит в самоволку, к страстной кассирше с серыми, как январское небо, глазами, с родинкой на левой груди, повыше соска, а летом, пресытившись ею, не попрощавшись, он поедет домой в отпуск. То было словно совсем в другой жизни, в другой стране, в ином мире. А теперь мир перевернулся, и время будто остановилось, и жизнь превратилась в один ужасный похмельный сон.
Костя вытащил мобильник, поглядел на экран. Связь по-прежнему отсутствовала.
Итак, они пригрозили мне расстрелом без суда и следствия. Если я не соглашусь действовать по их правилам. Неужели вправду подумали, что так меня можно взять на понт? Впрочем, если часть руководства республики уже проституирует, то подобные заявления похожи на серьезную угрозу. Но, вернее всего, расчет идет на то, что я соглашаюсь, а затем бегу «докладываться своим», а дальше — посмотреть на нашу игру. Что ж, ставки сделаны, господа. Стоит помяться немного для вида и затем дать согласие сотрудничать. Заодно у нас появится возможность вывести оборотней на чистую воду. А также выяснить, кто держит нити, которые приводят в движение этих кукол. Некий дядя, говорящий на ломаном русском, — он бы многое отдал, чтобы добраться до нюансов изготовления Минипы.
Минипа, до чего странное название придумали ученые. Сокращение от «Минин и Пожарский», — памятник, от которого в Москве осталось пустое место. В далеком прошлом, в смутное время, Минин и Пожарский возглавили сопротивление против самозванцев и возродили Россию. Ныне Минипа, недоделанная мина грядущей нановойны, предназначалась для удержания Уральской республики наплаву. А если повезет, то и для воссоздания России. И он, Константин, прикрываясь должностью в правительстве, непосредственно участвовал в этом секретном проекте.
Только вот кто же меня выдал, вновь спросил себя Костя? Где этот чертов канал утечки? Муконин мысленно выстроил цепочку знающих. Во-первых, сам и. о. президента, это он тайно финансирует проект, пусть даже с помощью станка, печатающего боны, черт с ним, гиперинфляция давно повисла над всеми нами. Итак, он конечно отпадает. Во-вторых, генерал Калинов. Тут тоже сомнений быть не должно. Этого человека Костя знал лично. Третье звено — сам Муконин, — в счет не берется. Далее Ганя, нештатный бухгалтер. Тут уж и подавно. Единственный приятель, многолетнее знакомство, ознаменованное не только общими делами, но и чем-то большим. Можно сказать, друзья. В смысле, попить пива, занять денег. Хотя и друзья могут оказаться перевертышами. Но Ганя — не тот случай. Следующим членом этой змейки идет Глеб, руководитель группы. И, собственно, сама группа численностью в семь человек. Получается, прокол должен быть где-то в этой части. Н-да. Но тогда зачем тормошить агента Чрезвычайного правительства? Не проще ли напрямую и выкачивать из ученых? Выходит, и это звено отпадает? Неужели все-таки генерал? Костя отогнал дурную мысль. И потом, коли бы генерал или Ганя, опять же — зачем наводить на Костю? Отчего бы самому не слить все секреты? Нет, чушь какая-то.