Часть
I
Секретарь судебного заседания
Когда я был молодым и безответственным —
я был молодым и безответственным
кто-то из президентов США
Глава от рассказчика
«Трагическая гибель в автокатастрофе» — полоса в бесплатной газете. «Опасный участок на дороге. Куда смотрят городские службы!» — гневная статейка в другой бесплатной газете. Авария произошла ранним утром в понедельник тринадцатого августа две тысячи двенадцатого года, — примерно в 04.15 утра на дороге «Фермское шоссе» с односторонним движением ведущей от посёлка «Мирный» в сторону центра города вдоль озера; автомобиль марки Volvo был обнаружен в семь тридцать утра того же дня, переднее колёсо с правой стороны оторвало от удара; тело, силой инерции выброшенное из лобового стекла, упало в озеро «Верхний Кабан», — извлечено силами правопорядка через шесть дней из озера «Нижний Кабан», когда оно причалило в самый разгар вечернего купания городского пролетариата к пирсу у театра Камала. Надо ли говорить, что ужасные ошмётки произвели настоящий фурор, — в серой жизни пьяной молодёжи случилось событие, о котором они будут рассказывать своим, по неосторожности рождённым, детям и, так же рождённым, внукам; да что рассказывать — показывать видео снятые на камеры мобильников. От аварии и пребывания в воде тело представляло собой ужасающее зрелище — не сразу поняли, что это раньше был человек; на его идентификацию ушло время; я на пару с отцом «жертвы трагедии» (мать в то время привидением бродила в вязком корвалоловом воздухе квартиры и, было не похоже, что ей до случившегося не было дела), принимала участие в опознании. «Павел Павлович Гончаров…» — прочитал заключение судмедэксперт — «…погиб тринадцатого августа две тысячи двенадцатого года в отрезок времени с 04.10 до 04.30 в результате черепно-мозговой травмы, полученной при ударе… Водитель не был пристёгнут ремнём безопасности… Ремень безопасности был застёгнут за спиной водителя… Алкоголя в крови не обнаружено…». Он не пил. «Он не пил! Он ведь уже давно не пил, — вёл здоровый образ жизни!», — пропищала его сестра мне в плечо (откуда она только взялась), когда мы вышли из здания морга. Остатки татуировки на левой лодыжке и телефон фирмы «Яблоко» в застёгнутом кармане олимпийки развеяли последние сомнения в принадлежности тела. Сестра сказала, что в ночь, когда произошла авария, Поль приезжал к ней и они полтора часа катались по городу, и что он был что называется «на подъёме», был полон энергии и жажды действия, — на себя непохож. «Был, был… Не похож…», — эхом повторяла я, поглаживая её жёсткие волосы. За неделю до трагедии Поль попал в мелкое дорожно-транспортное происшествие, при котором сработала фронтальная подушка безопасности, — на момент катастрофы тринадцатого августа, машина не была оборудована подушкой для водителя.
Всё было примерно так… В августе одиннадцатого года Поль только-только устроился на работу в Центральный районный суд города Казани; вчерашний студент, выглядевший, как школьник старших классов; симметричное лицо, густые волосы, зелёно-серые глаза, нос… в меру волевой подбородок, весьма умеренное телосложение довольно правильных пропорций. Пока не началось заседание, он сидел с видом скучающей рок-звезды в приёмном отделении реабилитационной клиники для рок-звёзд. Типичный позёр, пытающийся скрыть своё полное невежество за маской равнодушия. После начала заседания Поль не сводил глаз со следователя главного управления, — рыжеволосой симпатичной еврейки. Красавчик-адвокат, в свою очередь, не сводил глаз с Поля. Следователь, видимо, тоже заинтересовалась Полем, даже пропустила свою реплику, когда судья к ней обратился. Когда судья обратился к красавчику-адвокату, он попросил повторить вопрос, поскольку тоже отвлёкся, странно — адвокат не мог припомнить, чтобы раньше с ним такое бывало. Когда Поль заметил его взгляд, то стал делить своё внимание между ним и ней поровну. Заседание было посвящено очередному продлению меры пресечения в виде содержания под стражей на время следствия; обвиняемый — нищий, следовательно, адвокат — бесплатный, прокурор — бесплатный, судья — неподкупный, секретарь — равнодушный, конвой — сонный; всем на всё наплевать. Адвокат, наверное, подумал, что Поль — один из «тех самых», ну, вы понимаете, о чём речь. Но, про такого человека, как Поль, ни при каких обстоятельствах нельзя было сказать, что он-де «один из кого-то». Я в таких вещах редко ошибаюсь — не зря ведь доучилась до третьего курса на психолога. Многие, даже довольно умные люди, попадаются в сети «иллюзии общности по интересам»; по национальному признаку, по признаку вероисповедания, по политическим взглядам, по гастрономическим пристрастиям, половым предпочтениям и так далее. Даже я стараюсь избегать нахождения в толпе, даже в толпе из двух человек; Полю было в этом плане ещё легче, — и он избегал нахождения в толпе, и толпа избегала присутствия Поля в себе. «Я не хотел бы являться членом клуба, куда берут таких как я», — не в тему, но почему-то пришло на ум это чьё-то высказывание.