— Эй, кто из вас зарегистрированный избиратель?
Гребби обводит комнату взглядом и видит то же, что и Винс. Не поднимается ни одной руки.
На улице холод ударяет в голову как похмелье. Туман жмется к земле. Гребби поднимает ворот пиджака и жмурится в свете фонарей.
— Сколько времени? он Винс смотрит на часы.
— Четвертый час.
— Господи.
Винс догадывается, что Аарону Гребби приходилось уже являться домой так поздно. Это наводит его на мысли о Келли. Он открывает рот, чтобы спросить о ней, но слышит, как у них за спиной хлопает дверца машины. Они с Гребби стоят посреди парковки, и Винс спрашивает себя, отчего он не оглянулся сразу. Ему становится не по себе.
— Притормози, шеф, — раздается рядом.
Он узнает даже не сам голос, а его тон, какой-то намек на общее прошлое — набор правил. Нью-Йорк. Или Джерси. Нет… Филли. И не просто Восточное побережье. Такое и в Спокане можно услышать. Нет, что-то другое, темное.
Винс медленно поворачивается. Секунда уходит на то, чтобы понять, что Ленни — тот, кто пошел против него. Мысленно хваля себя за верную догадку, он переводит взгляд на другого человека, и все становится ясно. Ленни ни при чем. Этот парень из другого мира.
До них метров пятнадцать. Лен приближается и снимает очки.
— Привет, Винсерс. Задержись на минутку. Надо поговорить. У нас с Реем есть к тебе пара вопросов.
Гребби останавливается и оглядывается на этих двоих. Он не спускает глаз с Рея. Как и все. Словно Рей магнит.
— Винс, все в порядке?
Винс внимательно разглядывает незнакомца, Рея. Он сантиметров на пять ниже Винса и немного толще. На нем черные слаксы, как на Винсе, рубашка без галстука, черное пальто. Огромные черные брови, гладкие темные волосы, зачесанные назад. Скучающее холодное лицо. Правую руку держит в правом кармане пальто.
— Я сейчас несколько занят, — отзывается Винс. Ему не нравится неуверенность в собственном голосе, который звучит так, будто он только учится говорить по-английски.
Их разделяют теперь метров пять, и это расстояние говорит само за себя: для дружеской беседы многовато.
— Мы быстро, — заверяет Лен.
Хотя объясняется все время Ленни, Винс обращается к незнакомцу.
— А может, перенесем на завтра?
— Нет, я думаю, лучше сделать это сегодня, — настаивает Лен. Незнакомец тянет носом, его верхняя губа дергается. Глаза закрываются и открываются медленнее и осознаннее, чем когда просто моргаешь.
Винс оглядывается на Гребби, который как будто чувствует, что тут что-то не так.
— Но мы с приятелем… — начинает Винс.
— Бери его с собой, — наконец открывает рот Рей. Делает шаг вперед, под его ногами скрежещет галька.
— Нет. — Винс не может отвести глаз от Рея. — Ничего страшного. Я пойду один.
Он поворачивается к Гребби и ощущает, как на лбу выступает пот.
— Я… э… Я поеду с этими ребятами. А вы идите.
Гребби ничего не отвечает. Винс хлопает его по плечу и идет к Лену. Рей делает шаг назад, пропуская Винса, и следует за ним и Леном через стоянку в переулок, где осталась машина Ленни.
— Мы быстро, — повторяет Лен и пытается выдавить из себя улыбку. — Не волнуйся.
Винс кивает. Во рту у него пересохло. Он не видит Рея, который идет за ним, но слышит скрип гальки под его ногами. Тени бегут впереди них, когда они удаляются от фонарей.
— В картах сегодня повезло? — интересуется Ленни.
— Я не играл, — отвечает Винс. Что-то в Лене изменилось, появилась новая для него уверенность в себе, бравада даже.
— Херово, — замечает Ленни. Они подходят к «Кадиллаку», и Винс чувствует руку Рея на своем плече, потом на спине — обычный жест, чтобы усадить в машину.
— На переднее сиденье, шеф, — говорит Рей, будто Винс сам не понимает. Винс эту часть действа никогда не видел. Своими глазами — никогда. Но представлял — и все идет именно так, как он представлял. Немногим из тех шестидесяти, что он насчитал накануне, не говорили напоследок: «На переднее сиденье».
Садясь в машину, Винс ищет глазами Гребби, но тот уже в своем красном пикапе. Медленно отъезжает. Значит, все. Винс сидит рядом с Леном на большом виниловом сиденье. Рей у Винса за спиной в темноте. Дверцы захлопываются. Ленни заводит мотор и дышит на руки.
— Холодрыга чертова.
Они сидят в темноте.
— Послушай, Лен. Что бы там ни…
— Я же сказал. Просто поговорим. Только не впадай опять в свою паранойю, Винс.
— Ладно. — Винс озирается вокруг. Они стоят на неосвещенной улице, метрах в сорока от «Берлоги», вдали от других машин. Даже если он сумеет открыть дверцу, пробежит от силы метра три, прежде чем…