Может именно поэтому водка, которую он жрал всё последнее время, имела солоноватый привкус — привкус мужских слёз. Заливаясь до бровей, бывший «Воспитатель», как с благоговейным трепетом называли их в войсковых подразделениях, в разных частях света, попросту маскировался в пьяном угаре от людских глаз. Прятался, не зная как помочь той беде, которая обрушилась на его страну. Страну, которая сделала его ЗАЩИТНИКОМ, а он не в силах был ничего сделать…
Сам!!! В одиночку!!!
Теперь же, глядя на «метеор», который в очередной раз просвистел мимо, взбрыкивая оттопыренной попой, он будто прозрел. Всё для него вдруг стало просто и понятно. Мысли, которые одолевали его последнее время, грозя довести до суицида, приобрели необыкновенную ясность. Судьба, сыгравшая с ним злую шутку, выдернув его из привычной среды, сжалилась, давая шанс. В «мировом масштабе» ситуацию он изменить был, конечно же, не в силах, но конкретно для этого пацанёнка, обязан. Обязан был заменить ему непутёвых родителей, вернуть детство с игрушками и конфетами, наконец, обустроить уют с мультиками и Новогодней ёлкой, в своём доме…
«Благими мыслями, да дорогу в рай!» — хмуро усмехнулся Егор, шаря по карманам. Ответ был известен заранее: здоровенная дырка в левом и куча какой-то трухи с утонувшей там зажигалкой в правом. Начинать новую жизнь было особо не с чем. Всего имущества — сумка, да байковое, видавшее виды одеяло, которое в ней лежало. Как раз подходящий набор для вступления в новое светлое далёко.
— Ничего, Василёк! Ничего!!! — рыкнул Горыныч. — Пока мы живы — мы не умерли!
— Ты сего? — мальчишка притормозил возле Егора.
— Да так, знаешь, вырабатываю диспозицию…
— Сего-сего?
— Ну-у, план действий обдумываю.
— А-аа, — с пониманием закивал тот головой. — Думаес в какой мы магазин падём, да?
— Ну-у, — затеребил свой загривок парень. — До магазина нам ещё далеко. Надо сначала денег раздобыть.
— А сего, у тебя их нету?
Гор покраснел, как невеста на выданье. Стыдно было оправдываться перед тем, кому он, собственно, собирался делать красивую жизнь. А потом, авторитет опять жиж на дороге не валялся — один раз в грязь уронишь, во век не отмоешься.
Пауза затягивалась…
Чистые голубые глаза смотрели на него, ожидая ответа, а он пыхтел, хлопал глазами и …всё!
В голову, как назло ничего правдоподобного, в смысле оправдания не лезло. Язык, который всегда был нормально подвешен, онемел, и «щёки дуть» важно закатывая при этом глаза, никак не получалось. Со стороны картина смотрелась, наверное, жутко уморительной, но Егору, если честно, было не до смеха. Помощь пришла, откуда не ждали.
— Потелял сто ли?
— Ага! — облегчённо затряс головой взрослый дядя, вытирая разом вспотевший лоб.
— Сяс, подовзди, — Вася нырнул в свою заветную сумку и вытянул оттуда свёрнутый из носового платка узелок. — На, бели.
— Чего это? — нахмурился Гор, опять рдея ушами. — Заначка что ли твоя?
— Не моя, мамкина, — улыбнулся мальчуган. — Она на сёлный день плятала.
— Смотри ты, какая она у тебя запасливая.
— Неа, она забыла, а я не напоминал, — пацанёнок беззаботно махнул рукой и вдруг спросил невпопад. — А сего такое — сёлный день?
— Понимаешь, Вася, в жизни каждого человека…, — начал учительским тоном Егор.
— Неа, не понимаю, — бесцеремонно оборвал его малыш, ковыряясь в носу.
— Ну, короче, я тебе в двух словах скажу.
— Сказы…
— Это когда жр…, в общем, есть нечего, а очень хочется.
— И деньгофф нету?
— Ни денег, ни еды, — Егор махнул рукой. — Ни шиша нету!
— Хленовато! — расстроился мальчишка и насупил брови.
— Оп-па, напарник, — мгновенно отреагировал Горыныч. — А ты ещё много всяких ругалок знаешь?