В такой обстановке дальнейшие усилия Гиттиса сводятся к стремлению усилить положение группы Кожевникова, в это время переименованной в 13-ю армию. Для этого Гиттис решает перебросить на правый берег Донец всю 8-ю армию, сосредоточив ее в районе Веселогорск — Луганск (схема 12). Отсюда эта армия должна наступать на противника вдоль правого берега Донец. Пока осуществится эта перегруппировка, Украинский фронт должен вновь усилить 13-ю армию частью своих сил. 9-я дивизия из района Екатеринослава направляется в 13-ю армию. Переброска 8-й армии на правый берег Донец требует дальнейшей растяжки 9-й армии вправо. Эти решения Гиттиса, принятые им 11 марта, встречены несочувственно Главным командованием. Оно опасается большой потери времени. Вацетис предпочитает фронтальное наступление центра Южного фронта через разлившийся Донец. Он требует окончательного разгрома белых не позднее 25 марта. Гиттис считает невозможным форсировать Донец во время разлива. Он оставляет в силе свой первоначальный план, но, чтобы удовлетворить пожеланиям главкома хоть отчасти, 17 марта Гиттис требует особо энергичных действий от 13-й армии. Последняя, выполнявшая в это время сложный переход от партизанской к регулярной организации{100} и истощенная предшествующими непрерывными боями, отразившимися на ее внутреннем состоянии, напрягает последние свои усилия, ведя ряд атак в течение всей остальной части марта. Борьба носит характер ряда частных боев. Отдельные пункты на местности переходят из рук в руки. Эта борьба окончательно надрывает силы армии. В ней появляются признаки разложения. Соседство [273] партизан Махно разлагающим образом действует на ее молодые части.
Между тем перегруппировка 8-й армии затягивается. Гиттис рассчитывал закончить ее в 8 дней, но она потребовала целых 18 дней. При этом 12-я стрелковая дивизия этой армии запаздывала сменой у ст. Каменской и должна была прибыть позже. Но уже к 28 марта большая часть 8-й армии была на правом берегу Донец. Теперь красные оказались в более выгодном положении. Они располагали силами 8-й и 13-й армий в количестве 26 000 штыков и 3300 сабель; к этим силам вскоре должна была присоединиться 12-я стрелковая дивизия (10 000 штыков, 200 сабель). Партизаны Махно составляли кулак в 10 000 штыков и сабель. Таким образом, всего красные могли развернуть в Донбассе 40 000–50 000 штыков и сабель.
Против этих сил красных белые располагались двумя группами: в южной части Донецкого бассейна находились части ген. Май-Маевского — 6000 штыков и 14 000 сабель, а юго-восточнее Луганска действовала группа ген. Покровского — 12 000 штыков, 7500 сабель; всего же 39 500 штыков и сабель{101}. Далее по линии р. Донец 14 000 штыков и сабель белых были развернуты против 9-й красной армии (22 500 штыков и сабель).
Пользуясь своим небольшим численным превосходством, Гиттис решил главный удар нанести по группе Май-Маевского. Против Покровского оставлялся небольшой заслон в 7500 штыков и 600 сабель (1-я Московская рабочая дивизия, 41-я стрелковая дивизия, бригада 42-й стрелковой дивизии). 13-я армия должна была атаковать Май-Маевского с фронта, а остальная часть 13-й армии (8000 штыков и 1900 сабель) и партизаны Махно должны были атаковать его из района ст. Рутченкова [274] во фланг и тыл. Успех операций строился на расчете устойчивости красного заслона против группы Покровского и своевременности прибытия в Луганск 12-й стрелковой дивизии{102}. Но противник сорвал этот план. Группа Покровского сама перешла в наступление против красного заслона на Луганском направлении. 27 и 28 марта передовые части заслона были сбиты со ст. Первозвановка и Картушино. 29 марта противник превосходными силами смял 41-ю стрелковую дивизию и отбросил ее на Луганск. 8-я армия начала последовательно сворачивать свои части на помощь заслону. Противник бил их по частям и ко 2 апреля отбросил 8-ю армию на Луганск. Здесь она оперлась на начавшие подходить эшелоны 12-й стрелковой дивизии. 13-я армия и партизаны Махно оказались предоставленными собственным силам. Они достигли некоторых местных успехов, но утратили их, после того как Май-Маевский, избавившись от угрозы 8-й армии, обрушился на них своей конницей.
Неудача этого наступления весьма тяжело отразилась на положении Южного красного фронта, так как во времени она совпала с началом казачьего восстания в тылу, в районе ст. Вешенской и Казанской. Это восстание было поднято тем казачеством, которое в конце 1918 г. выразило покорность советской власти и было распущено по домам целыми полками с оружием в руках, что явилось, конечно, большой ошибкой. Теперь казаки выступили под эсеровскими лозунгами. Восстание подобно масляному пятну ширилось во все стороны от этих станиц. Оно сильно ограничило оперативные возможности Южного фронта. Для борьбы с повстанцами пришлось последовательно выделить из состава 8-й и 9-й армий до 14 000 штыков и сабель.