— Трусов? — пробормотал один из парней.
— Трусов? Разве я вижу перед собой именно их? — поинтересовался я, обведя библиотеку внимательным взглядом. Они горбились и сжимали кулаки, но многие из них все-таки не стали опускать головы. Я вздохнул. — Нет, я вижу перед собой совсем не трусов. Тут находятся мужчины, которых победили и лишили всякой надежды. Я вижу в ваших взглядах отчаяние и горечь поражения. Но прежде всего я вижу там свое собственное отражение. Я вижу в вас себя. В каждом из вас! Я вижу испуганного ягненка, отчаянно желающего стать чем-то большим. И я знаю, каково это. Много раз я смотрел в зеркало точно таким же взглядом и спрашивал себя, зачем вообще пришел в Бикон.
Я посмотрел в глаза какому-то парню, что осмелился поднять голову, и заметил, как те стали округляться.
— Но я вижу и кое-что еще. Я вижу мужчин, которые оказались побеждены. Я вижу тех, кто столкнулся с бедой, которую так и не сумел преодолеть. И, конечно же, тех, кто в эти темные времена просто не смог найти иного выхода и оказался в итоге здесь. Я вижу перед собой мужчин, что потерпели поражение, но вовсе не трусов, что отказались сражаться!
Я еще раз обвел взглядом парней.
— Я вижу перед собой гордых Охотников, воинов и героев. Я вижу тех, кто не раз сталкивался лицом к лицу с ужасающими Гриммами, способными обратить в бегство любого разумного человека. Я вижу лучших из лучших — тех, у кого просто не оказалось шанса проявить себя, потому что война обрушилась на нас совершенно внезапно. Тех, кто не смог сражаться без еды, что отняли у нас вместе со столовой!
Среди парней раздались шепотки, их глаза постепенно разгорались, а ладони сжимались в кулаки. Условия войны с самого начала не были честными, и все мы это прекрасно понимали.
— Я не способен повернуть время вспять и изменить то, что уже произошло. Я всего лишь обычный человек — еще один ягненок. Но я стою сейчас перед вами в самом логове волков. Я стою перед теми, у кого отобрали оружие и лишили возможности доказать всем, что они тоже являются мужчинами! Я стою здесь и говорю вам, что победа нам совсем не гарантирована. Но зато я обещаю вам тот самый шанс, которого вы были лишены! Всего лишь возможность обрести славу и показать женщинам Бикона, что мы ни в чем им не уступаем! Что мы не сдадимся и не побежим, спасая свои жизни! Что мы являемся воинами и Охотниками! — я топнул, всё так же стоя на столе, и указал на того парня с серебристыми волосами. — Кто ты?!
— Охотник! — крикнул он.
— Ты! — ткнул я в другого. — Кто ты такой?!
— Охотник!
— А ты-...
— Охотник! — взревел последний парень за их столом, вскакивая на ноги. Остальные последовали его примеру. Тот, у кого была темная кожа, протянул ко мне руку.
— Освободи меня! Я буду сражаться!
Это породило целую лавину возгласов.
— Освободи меня!
— Нет, меня!
— Освободи нас!
— Я пойду за тобой до самого конца Бикона!
— Он знает путь!
— Он покажет нам путь!
— Командующий!
Громкий хлопок прервал их крики. Дверь распахнулась, и на пороге показалась Вайсс Шни — помятая, в синяках, но пылавшая ничуть не меньшей яростью, чем несколько минут назад. Она тяжело дышала, но все-таки направила Миртенастер в мою сторону. Прямо мне в сердце.
— Довольно, — прошипела Вайсс. — Хватит уже этих криков, борьбы и особенно тебя, Арк! Твое восстание окончилось.
— Нет! — воскликнул кто-то.
— Мы будем сражаться!
— Тихо! — крикнула Вайсс. — Все быстро расселись по своим местам, иначе я заставлю вас горько пожалеть о своем непослушании.
— Мы — мужчины!
— Вы всего лишь пленники, — хмыкнула Вайсс. — И вскоре к вам присоединится еще некоторое их количество. А с тобой, Жон Арк, я разберусь лично!
Она двинулась на меня, уверенная в том, что никто не осмелится вмешаться и встать у нее на пути.
Поэтому Вайсс оказалась совершенно не готова к полетевшему в нее столу.
— Освободи их! — крикнул тот самый парень с серебристыми волосами — кажется, Меркури Блек — пиная стол дальше в сторону двери. Вайсс вылетела в коридор, а столешница перегородила девчонкам проход внутрь библиотеки. — Я задержу их! Пусть у нас будет безнадежная, но битва!
— Освободи меня!
— И меня! Я хочу сражаться!
Мои глаза округлились, а на лицо сама собой выползла улыбка. Я кивнул парню, что уже совсем не выглядел побежденным, и он тут же ринулся к двери, а я — в противоположном направлении, проводя рукой по подставленным ладоням.
— Свободен, свободен, свободен! — безостановочно бормотал я, и стулья тут же отлетали в стороны или оказывались в руках, а студенты неслись в сторону двери. — Свободен, свободен, свободен!
Под всё нараставший шум, создаваемый пытавшимися пробиться внутрь девчонками, я бросился по лестнице на второй этаж, откуда на меня пылавшими надеждой глазами тоже смотрели парни, протягивая ко мне руки.
— Свободен, свободен, свободен, свободен!
Я хлопнул по подставленной руке последнего из них, ощущая болезненное покалывание в своей покрасневшей ладони. Когда кивнувший мне студент спрыгнул с балкона и, перекатившись по полу, подхватил в качестве оружия ближайший стул, я устало облокотился на балюстраду, посмотрев на две сотни вновь обретших свободу мужчин. Они вооружились мебелью и книгами, а один оригинал даже связал шнурки своих ботинок и использовал их в качестве нунчаков.
— Восстаньте, мужчины! Прошло время волков! — крикнул я. — Враг жаждет обратить нас в рабство, лишить нас нашей свободы! Так не позволим же ему это сделать! Вперед! На столовую — за едой и славой! За победой!
Я указал мечом на дверь.
— За Жонгаллу!
И вся эта орда взревела, бросившись вперед и походя откинув в сторону стол. Вайсс вместе с остальными девчонками едва успела вскрикнуть, когда их захлестнула целая волна мужчин.
— В столовую! — крикнул я. — Дави их!
Охранницы попытались удержать строй, а подоспевшая Коко — остановить толпу пулеметным огнем. Но она оказалась повалена на пол Фоксом — ее товарищем по команде, что сидел в тюрьме с самого начала войны. На Вайсс навалились целой кучей, быстро скрутив ее и лишив оружия. Прибывшее к девчонкам подкрепление могло лишь наблюдать расширенными от ужаса глазами, как на них обрушивалась ярость бывших узников, которые не обращали ни малейшего внимания на получаемые ими раны.
В этот день мы не просто победили девчонок.
Мы размазали их по всему полю боя.