— У нас нет никаких новых пленниц?
Рен немного удивился моему вопросу, но всё же посмотрел в свой свиток.
— Боюсь, что нет. В наличие только те, кого мы захватили вместе со столовой, включая Вайсс, Коко и Вельвет. Ради еды так никто и не сдался.
— А во время их нападений тоже никого не удалось пленить?
— Никого. У них в резерве всегда имеется небольшой отряд, который сам в штурмах участия не принимает, но зато не позволяет нам совершать вылазки и прикрывает отступление остальных девчонок.
— Хм. Похоже, они тщательно всё продумали.
Я надеялся на то, что пленение Вайсс сильно скажется на их тактических схемах, но, видимо, она была не единственной в армии девчонок, кто занимался их составлением. Ее вполне могла заменить как сама Пирра, так и кто-то из студенток старших курсов.
— Наверное, Кардин всё же прав, — сказал Рен. — Девчонки заперли нас здесь и теперь просто тянут время.
— Что там сейчас с контрольными точками?
— Мы удерживаем одну, а девчонки — целых шесть: по две в северном, западном и восточном крыльях.
— То есть еще две остаются никем не занятыми? — уточнил я.
— Да. В главном здании Бикона имеются три точки: в столовой, в библиотеке и в одном из тренировочных залов. Но две последние находятся слишком близко к нам, и, скорее всего, Пирра не стала рисковать, пытаясь разместить там охрану, — произнес Рен, отрываясь от своего свитка. — В конце концов, для победы им вполне хватит и шести. Займем мы все три или же останемся только с одной, но это уже ничего не изменит.
А если мы кого-нибудь отправим на их захват, то об этом тут же узнают все, кто увидит голубые точки на карте Бикона. Бедных парней наверняка сметут в мгновение ока. Разумеется, в плен они не попадут, но их лишат оружия, еды и припасов. Сам факт того, что точки всё еще не заняты, вполне мог оказаться всего лишь приманкой в подготовленной для нас ловушке.
— Мы не способны победить девчонок в честной схватке, — тихо прошептал я, опасаясь того, что эти слова мог услышать кто-нибудь из парней. — Не знаю, чего именно ожидает от меня Кардин. Я не умею устраивать чудеса.
Рен посмотрел на меня так, будто сильно сомневался в последнем. И я был очень ему благодарен за то, что он не стал произносить это вслух.
— Честно говоря, мы еще ни разу не встречались с ними в честной схватке, Жон. Если бы наши силы действительно были равны, то мы бы не испытывали такой отчаянной нужды в тебе.
— То есть я нужен потому, что уравниваю наши силы? — с едва заметным сарказмом спросил я.
— Нет. Ты нужен потому, что еще ни разу не позволил делу дойти до честной схватки. Пожалуй, оставлю тебя наедине с твоими мыслями и пойду помогу парням на баррикадах.
Его слова, сказанные перед уходом, крепко засели у меня в голове.
* * *
У нас не имелось какого-либо отдельного помещения для содержания пленниц, поскольку в нашем распоряжении была лишь столовая. С одной стороны, это являлось плюсом, потому что нам не требовалось выделять людей для их охраны, и в радиусе десяти метров от них всегда оказывался хоть кто-то из парней. С другой же, взгляд пары льдисто-голубых глаз не оставлял меня ни на секунду. Даже потерпев сокрушительное поражение, Вайсс не собиралась так просто склоняться передо мной. Именно это она сразу же дала мне понять, как только я к ней приблизился:
— Чего тебе нужно, Арк? Желаешь позлорадствовать?
— Я-...
— Или, может быть, тебе требуется получить от меня какую-то информацию? Ничего не выйдет. Я — это не Руби, и со мной твои трюки не сработают, — Вайсс с вызовом посмотрела на меня, но я заметил, что кое-кто из попавших вместе с ней в плен девушек был настроен куда менее решительно. Например, Вельвет даже спряталась от меня за Коко.
Если бы я действительно захотел их допросить, то начал бы явно не с Вайсс. К счастью для них и, наверное для меня тоже, потому что война заканчивалась уже завтра, и с ней исчезала защита целой армии парней, у меня не имелось абсолютно никакой нужды выбивать из девчонок какие-либо ответы.
Честно говоря, я просто пытался придумать план, который позволил бы нам всем выйти из этого практически безвыходного положения. Пожалуй, впервые за всю войну я хотел что-то сделать сам, а не просто реагировал на то, что уже произошло. Это было каким-то новым и необычном ощущением, и оно мне уже не нравилось. Разум мой оказался пуст, а все мысли были мертвы и безжизненны, словно Урса, случайно попавший на собрание Охотниц.
— Вряд ли мне потребуется тебя допрашивать, — сказал я. — Мы и так уже знаем всё, что нам необходимо.