2) подводные лодки, которые находятся в порту, будут потоплены;
3) все миноносцы и боевые корабли будут приведены в негодность путем взрывов цилиндров машин.
Желая спасти корабли, начальник советской делегации спросил, нельзя ли этого избежать, если украинское советское правительство даст гарантию, что корабли не [135] будут употреблены для действий против союзников. На это предложение адмирал ответил, что советское правительство никем не признано и никаких обещаний и гарантий от него он не примет. В конечном результате было заключено перемирие.
Вместе с тем на французских кораблях произошли революционные выступления матросов, и 20 апреля в городе была большая манифестация французских солдат и матросов, к которой присоединились и гражданские лица.
Приведение в негодность кораблей взяли на себя англичане с линейного корабля «Эмперор оф Индия». Уже за два дня до ухода «Кагула», по распоряжению союзного командования, буксиры вывели с базы 12 подводных лодок, на которых не было команд, и поставили на одну бочку в Северной бухте. В окружении адмирала М. П. Саблина предполагали, что это было сделано во избежание захвата лодок красными, в случае их внезапного вторжения в город, и для облегчения дальнейшего увода лодок союзными судами. Но если бы М. П. Саблин знал, что готовят англо-французы, он безусловно принял бы меры для спасения хотя бы новых лодок. 26 апреля подводные лодки «Орлан», «Гагара», «Кит», «Кашалот», «Нарвал», АГ-21, «Краб», «Скат», «Судак», «Лосось» и «Налим» были выведены на внешний рейд и потоплены подрывными патронами на большой глубине, тогда как сданный к порту уже в 1917 году «Карп» был затоплен в Северной бухте.
Подрывные команды английских матросов взорвали крышки цилиндров высокого давления и иногда упорные подшипники на шести старых линейных кораблях, крейсере «Память Меркурия», эскадренных миноносцах «Быстрый», «Жуткий», «Заветный» и даже на старых номерных миноносцах и служившем казармой транспорте «Березань». Лишь штабной корабль «Георгий Победоносец» почему-то избежал этой участи.
Французы занялись приведением в негодность орудий береговых батарей и разгромили базу гидроавиации, уничтожив все самолеты. Оставшиеся в их распоряжении десять летчиков с капитаном 2 ранга Крыгиным во главе, которые по заданию французского начальника [136] войск вылетали на разведку, получили разрешение погрузиться на транспорт «Почин», на котором был поднят греческий флаг, ушедший в Пирей с беженцами-греками. Французы грузили на транспорты войска и их материальную часть, но, кроме того, брали, что им нравилось, из складов порта. Поставленный ранее в Северной бухте крейсер-яхта «Алмаз» был ими уведен в Константинополь. В это время пришел из Новороссийска пароход «Святой Николай», которому адмирал М. П. Саблин поручил попытаться взять в Севастополе снаряды, но адмирал Амет запретил ему что-либо грузить и на время пребывания парохода в Севастополе приказал спустить русский флаг.
Наконец «Мирабо» смог выйти из дока и на буксире линейного корабля «Жюстис» ушел в Константинополь, оставив по недостатку времени снятые с него тяжести. Уже при генерале П. Н. Врангеле, когда всеми способами стремились получить валюту для покупки за границей угля, более тысячи тонн его броневых плит были погружены на пароход и проданы в Италии.
28 апреля была закончена эвакуация французских войск, и во второй половине следующего дня красные войска торжественно вступили в город, но «Жан Бар», последний из французских кораблей, вышел из бухты лишь 1 мая.
Пришедшие на буксире в Новороссийск корабли требовали серьезного ремонта. За время беспрерывных походов во время войны и более чем года стоянки в Севастополе без присмотра, механизмы и главным образом котлы пришли в плачевное состояние. Все было покрыто ржавчиной и грязью, вся утварь, инструмент, весла и паруса со шлюпок, сигнальные флаги и даже мелкое электрическое оборудование было растащено, а обивка мебели срезана. Но Новороссийск, хотя и большой коммерческий порт, не имел ремонтных мастерских, и лишь в конце 1917 года в Новороссийск было эвакуировано отделение Ревельского судостроительного завода, но у него почти не было необходимых материалов, ни квалифицированных рабочих. Дока в Новороссийске не было, и лишь в июне, после занятия Мариуполя добровольцами, буксир «Черномор» [137] привел оттуда секцию плавучего дока, которая могла поднять суда до подводных лодок включительно, но была мала для нефтяных миноносцев. Самое незначительное количество запасов флота, к тому же погруженных без всякой системы, удалось вывезти из Севастополя. По этим причинам ремонт кораблей должен был производиться своими, вначале малочисленными и неопытными командами и офицерами инженер-механиками. Постепенно удалось пополнить команды, главным образом за счет охотников флота в большинстве учащихся из приморских городов, а также кубанских казаков. Специалистов матросов старого флота, почти не было, за исключением эскадренного миноносца «Поспешный», на который старался их привлечь командир миноносца капитан 2 ранга Н. Р. Гутан. Новобранцев надо было обучать всем премудростям морской службы, что было сравнительно нетрудно сделать с интеллигентно развитыми охотниками флота. На транспорте «Рион» были организованы школы сигнальщиков и радиотелеграфистов, а на большой барже № 69 образован флотский экипаж. Большинство бывших на кораблях сухопутных офицеров было списано. Затопленное в порту посыльное судно «Летчик» (бывший № 256) было поднято и затем поставлено в док.
В начале мая весь действующий флот Добровольческой армии состоял из крейсера «Кагул», миноносца «Живой», речной канонерской лодки К-15, подводной лодки «Тюлень», посыльных судов «Буг», № 7 (вскоре названный «Разведчик») и «Граф Игнатьев» и двух вооруженных буксиров «Полезный» и «Никола Пашич».
Кроме того, 27 апреля, для исполнения специального задания, пароход «Цесаревич Георгий» (официальное наименование «Георгий») был вооружен тремя 3-дюймовыми пушками и зачислен во флот вспомогательным крейсером. Сохранявшаяся в секрете цель операции была освободить и погрузить на пароходы, не входя в сношения с румынскими властями, находившуюся в Тульче добровольческую бригаду генерала Тима-Невского. 29 апреля «Георгий» и пароходы «Анатолий Молчанов» и «Россия», под общим командованием командира крейсера старшего лейтенанта Н. П. Машукова, вышли из [138] Новороссийска. Через двое суток отряд прибыл в Тульчу, где пароходы сразу подошли к пристани. Очень быстро погрузив почти бегом около 3 тысяч человек бригады, прежде чем румыны решили, что им предпринимать, пароходы отдали швартовы и пошли вниз по Дунаю в Черное море. Принимая во внимание малочисленность в то время Добровольческой армии, доставленная бригада явилась хорошим пополнением.
14 мая старший лейтенант Н. Н. Машуков получил от адмирала М. П. Саблина следующее предписание: «Предлагаю Вам, приняв на «Георгия» офицерский отряд старшего лейтенанта Никитенко, с буксиром «Черномор» следовать на Тендру. На Вас возлагается задача вывести в Новороссийск стоящие там суда, причем при выборе судов надлежит руководствоваться следующим порядком:
1) канонерские лодки «Кубанец» и «Донец»;
2) транспорты Морского ведомства;
3) суда Добровольного флота и Русского общества;
4) прочие русские пароходы».
18 мая «Георгий» и «Черномор» - самый сильный буксир на Черном море, но не имевший вооружения, - вышли из Новороссийска. Им предстояло дважды обогнуть занятый красными Крым, и не была исключена возможность встречи с каким-либо вооруженным красным судном. Прибыв на Тендру, старший лейтенант Н. Н. Машуков приступил к осмотру стоящих там со времени эвакуации Одессы судов. Оказалось, что разыгравшимся в конце апреля штормом канонерская лодка «Донец» была сорвана с якоря и, ударившись о корпус служившего в 1913 году для опытных стрельб броненосца «Чесма», затонула у его борта; большой транспорт «Грегор», два парохода и два буксира были выброшены на песчаный берег, а пароход «Князь Потемкин» затонул. Но машины пароходов «Харакс» и «Херсонес» были в относительном порядке, и они могли совершить самостоятельный переход. Для них из офицерского отряда, в составе которого были инженер-механики, и из экипажа «Георгия» были образованы команды. На предназначенные для буксировки суда были назначены небольшие команды. Подготовка судов к походу, погрузка угля, завоз буксиров, подъем вручную [139] якорей стоили командам больших усилий, но через неделю отряд вышел в обратный путь. «Георгий» вел на буксире канонерскую лодку «Кубанец» и транспорт «Рома», «Черномор» - пароход «Г. Гапонов», «Харакс» взял «Румянцева» и «Херсонес» - «Ай-Тодор». Погода благоприятствовала, и четырехсотмильный переход прошел без особых приключений. 27 мая «Георгий» - приветствуемый командами стоявших в порту судов, привел всю армаду в Новороссийск. К сожалению, при детальном осмотре «Кубанца» выяснилось, что его котлы требуют замены, и он был разоружен и зачислен базой «Спасательной партии», а его орудия установлены на сооружавшиеся в Новороссийске бронепоезда.