Но да, Вера готова была признать, что в словах бабки есть доля истины, надо предупредить Вовку, чтобы дверь, кому не попадя, не открывал. Впрочем, тот уже и сам все понял и сделал правильные выводы. Мальчик был неприятно поражен и явно чувствовал себя не в своей тарелке.
Все, довольно! Но только Вера собралась сказать дражайшей Валерии Аристарховне, что ей пора, как та деловито свернула в кухню. И замерла, уставившись на следы вчерашних посиделок. Грязную посуду, стаканы, початую бутылку коньяка и пустые винные бутылки на полу в уголке за холодильником.
- Я так и знала! - и такое торжество, победный блеск в глазах!
- Что вы знали, Валерия Аристарховна?! - не выдержала Вера.
- Что начнутся попойки, мужчины!
- Что...? - это было настолько неожиданно, что Вера даже растерялась.
- Для моего внука недопустимо оставаться в этом... хлеву, - она даже всплеснула руками для большей трагичности. - С безработной алкоголичкой матерью!
- Что? Что?!
Веру задело даже не то, что ее обозвали алкоголичкой, нет.
- Давно мой сын стал вашим внуком? Вы же его все эти годы в упор не замечали, так почему вдруг заинтересовались теперь?
- Потому что он Верховцев, - упрямо заявила старуха. - А Верховцеву здесь не место.
Все. Предел наступил.
- Знаете что, Валерия Аристарховна... Говорю вам второй раз, в третий раз повторять не буду, просто спущу с лестницы. Убирайтесь из моего дома, и чтобы духу вашего здесь не было!
Они застыли, глядя друг на друга и начисто забыв обо всем. Вдруг раздалось легкое покашливание:
- Э... Хозяйка... Извините, дверь была открыта, и я э... пицца. Это же 134 квартира? Заказ будете брать?
Вера отмерла.
- Да... Проходите, положите здесь. Я сейчас.
- Вот. Я же говорила! Дом открыт настежь, заходите, кто угодно. Я этого так не оставлю, - проговорила бывшая свекровь и удалилась, оставляя после себя осязаемый шлейф возмущения.
Паренек разносчик пиццы тоже ушел следом. Краснел, прятал глаза, конечно, не каждый день становишься свидетелем такой отвратительной сцены. Вера тяжело опустилась на стул и закрыла лицо рукой.
Как-то слишком много Верховцевых в ее жизни стало...
Господи милосердный, что плохого она им сделала, почему они никак не хотят оставить ее в покое? Ведь ей же ничего от них не нужно, она им никто, так зачем же трепать ей нервы теперь?
- Ма, мы есть будем? Я все приготовил...
Вовка. Пока она сидела в прострации, убрал пакеты и накрыл на стол.
- Будем, конечно.
- Ма... - мальчик неожиданно подошел и неуклюже обнял ее. - Все будет хорошо, вот увидишь. Ма!
- Да. Да. - Прижалась к нему, слезы закапали.
- Ты не бери в голову, что она сказала. Ты же не такая. А она просто... старая женщина.
Действительно, что это она так расползлась? Ну подумаешь, очередная порция яда, мало их было в ее жизни?
- Не буду, - сказала Вера. - Давай, что ли, кушать, пока пицца еще не остыла?
Видя, что мать пришла в себя, ребенок просиял улыбкой и тут же ткнул пальцем в коробку:
- Мне чур вот эту, с курицей и грибами, и пепперони, и с беконом!
Не выдержала, рассмеялась. Вот проглот! Хорошо, у него все в рост и в костяк, а не в толщину идет.
Поесть, конечно, было правильно. Вроде и сил прибавилось, и настроение после эмоциональной встряски хорошее вернулось, достаточно было вспомнить физиономию Валерии Аристарховны, когда она ее культурно попросила исчезнуть из их жизни. Однако где-то там, на дне, в глубине души скребли кошки. Похоже, Верховцевы от нее так просто не отстанут.
глава 16
Остаток дня прошел в трудах. Как-то они с Вовкой по взаимному соглашению больше не поднимали тему, которую затронула внезапно озаботившаяся родством бабка Верховцева. Однако Вера, нет-нет посматривала в сторону сына, копошившегося в лоджии со своими бесконечными коробками.
Ему там было тесно, и даже расставив все в идеальном порядке и в три ряда, все равно не уместится и половина. Все эти нависающие полки... Немного неосторожно дернется, ударится головой. Как Меньшиков в Березове*, блин.
Невольно приходила в голову мысль, а правильно ли она поступила?
Имела ли она право из-за личных обид и амбиций лишать ребенка привычного комфорта? Ну перетерпела бы. Подумаешь, изменил, отправил ее на списание Верховцев, зато Вовке было бы хорошо. У них возможности, связи, деньги. Учеба за границей, перспективы. Все. Ради сына, ради его будущего и не то можно вытерпеть.
Но было бы сыну хорошо с такой пришибленной рабыней матерью? И что за будущее? Жить и дальше по остаточному принципу, покорно дожидаясь момента, когда у мужа появится новая, настоящая семья? А Вера была уверена в том, что она несомненно появится, не зря та худенькая девочка так прочно влезла Верховцеву в постель, что он вытряхнул оттуда ее. Эта девочка не станет размениваться на ничего не значащие временные отношения, а женит его на себе. И будет совершенно права.