Ноги в новеньких берцах ступали по палой листве, хрустели мелкими ветками, и вот одна вдруг потащила за собой тонкую проволоку. Зло хлопнул запал гранаты, Андрей быстро залег, прижавшись к земле всем телом и головой, и озираясь одними глазами. Три секунды падали в вечность бесконечно долго! Если она, граната, может быть, где-то на земле, за каким-нибудь бугорком, может и пронесёт? Но нет, вот он видит её в ветвях, у себя над головой.
– Господи, помилуй меня грешного!
VIII
Петя отдыхал после очередного караула, удобно расположившись в плетёном кресле на крыльце здания бывшего клуба. У ног его, словно верный пес, стоял, опираясь на разложенные сошки, полюбившейся уже ему ПКМ. Петя наблюдал за работой «роботов», копавших теперь окоп, – двоих только что привезли из села, пойманных за какое-то мелкое хулиганство. Дядя Женя с двумя бойцами специально ездил за ними на «Уазике», откликнувшись на жалобы гражданских, регулярно обращавшихся за решением проблем с мелкой преступностью к ним, поскольку обращаться было больше некуда – с началом войны бывшая милиция, по большей части, разбежалась или вступила в ряды ополчения. Третьим «роботом» был старый знакомый – Худой – вернувшийся в этот статус после самовольного оставления поста. Под глазом у него красовался огромный синяк – результат воспитательной беседы с ним командира. Тот сначала пытался объяснять Худому что-то про «преступление против воинской службы», вспоминал свою срочную службу ещё в советской армии. Худой, однако, не хотел признавать себя виновным, пытался по обыкновению юлить, что ещё больше возбуждало командирский гнев. Гнев прорвался наружу после совсем уж неудачной фразы Худого «командир, ну чего ты чудишь?».
– Видишь, братан, – подошел Худой к Пете, – вот и волыну отняли, пока спал после караула. Понимаешь?
Петя молча протянул ему сигарету, зная, что он её сейчас попросит. Пете не хотелось ругать его, хотя он и не находил поступок командира несправедливым.
– Ты только, Шварц, старого кента не забываешь! – говорил Худой, присаживаясь рядом на корточки, – как думаешь, возьмут меня обратно? Волыну вернут?
– Откуда ж я знаю? Посмотрим.
– Ну, ты за меня замолви словечко! Мы ж кенты, да?
– Да что от моего словечка изменится? Это же армия, здесь командир всё решает. Он человек бывалый, советской закалки, а ты так… нарушаешь…
– Да кто ж знал, что нельзя…
Другие два «робота» недовольно поглядывали на привилегированного собрата, который вместо работы курил вместе с одним из ополченцев. Но тут из дверей здания появился Змей, и Худой поспешил вернуться к работе. Змей встал рядом с Петей в пол-оборота, оперевшись на перила крыльца, и посмотрел на Петю с выразительным укором:
– Пойми, панибратству тут не место!
– Ты про что?
– Я про то, что ты теперь не «робот», ты – военнослужащий! Тебе завтра, может быть, кровь проливать, как и мне, как и любому из нас… А эти типы, – он бросил пренебрежительный взгляд на притихших и усердно копающих «роботов», – они будут тем временем бухать и курить где-нибудь под забором! А потом нас ещё гражданские спрашивают, «когда война кончится?», я на это говорю, «когда все эти бухарики из-под заборов вылезут и возьмутся за оружие, пойдут в ополчение», а не пойдут, мы их сами приведём, только в качестве «роботов»! Тут ведь каждому своё! Кто на что сгодится, понимаешь? Нормальным пацанам воевать, всяким алкалоидам окопы для нас рыть, убираться, мешки таскать… Командир их ещё жалеет, скоро отпускает, я б не отпускал, только набирал! Набрал бы из них отдельную трудовую роту – человек сто за раз чтоб работали, вот настроили бы нам укреплений!
– Надсмотрщиков не напасёшься, – засмеялся Петя, – а ты не куришь и не пьёшь?
– Курю, начал во время войны, потому что тут нельзя не начать… Стольких пацанов уже потеряли… Выпить могу, помянуть. Я же с лета воюю. Со Славянска. Такого повидал… – тонкие черты его лица в этот момент дёрнулись, как от внезапной боли, а глаза смотрели куда-то в сторону. Пете захотелось сказать ему что-то доброе, или обнять. – Такие пацаны, Петь, погибали, а эти отбросы за нашими спинами отсиживались! Так что теперь пусть работают и… боятся! – с этими словами он рывком скинул с плеча автомат, щёлкнул вниз флажок предохранителя…
– Ты что делаешь, Змей?!
… И пустил длинную очередь над головами копающих «роботов». Те действительно не на шутку испугались, выронили лопаты, Худой упал ничком, закрыв голову руками.
– Работайте, работайте! – услышал Петя сквозь звон в ушах весёлый голос Змея, – копайте глубже, в следующий раз очередь ниже пройдёт!