53. Его преемник по командованию, Цецилий Метелл, вторгся в Япигию (88 до н. э.) и одолел в битве япигов. При этом пал другой предводитель повстанцев, Попедий. Остальные предводители их постепенно один за другим бежали к Цецилию.
Таковы были главные события в Италии во время Союзнической войны. Они привели к тому, что все италийцы получили равноправие с римскими гражданами. Лишь Лукания и Самниум не получили его тогда. Но, кажется, и они позже добились того, чего желали. Все новые граждане, впрочем, подобно предыдущим, зачислены были в десять новых триб с тою целью, чтобы они не смешались с гражданами, находившимися в старых трибах, и при голосовании не получили перевеса вследствие своего многолюдства.
54. (89 до н. э.) В то же время в Риме возникли волнения между должниками и заимодавцами. Последние стали требовать уплаты долгов с процентами, несмотря на то, что по одному старинному закону воспрещалось давать деньги в долг под проценты, причем виновный в этом должен был платить штраф. [52]Мне кажется, древние римляне, подобно грекам, гнушались займов под проценты как барышничества, тягостного для неимущих, дававшего удобный повод для споров и вражды. На этом же основании и у персов ссуда денег считалась чем-то ведущим к обману и лжи. По долголетнему обычаю укрепилось взимание процентов. Поэтому и теперь заимодавцы стали требовать уплаты процентов, должники же оттягивали, ссылаясь на войны и на внутренние волнения. Были и такие, кто стал грозить давшим ссуды штрафом, и претор Азеллион, в ведении которого было разбирательство этих дел, после неудачной попытки склонить стороны на мировую предоставил им обратиться в судебные инстанции, чтобы судьи разобрались в создавшемся противоречии между законом и обычаем. Заимодавцы были очень недовольны тем, что Азеллион возобновляет старый закон, и убили его при следующих обстоятельствах. Азеллион совершил жертвоприношение Диоскурам [53]на форуме, и его окружала толпа, присутствовавшая при жертвоприношении. Кто-то сначала бросил в Азеллиона камень. Тогда он бросил чашу и бегом устремился в храм Весты. [54]Но толпа захватила храм раньше, не допустила в него Азеллиона и заколола его в то время, когда он забежал в какую-то гостиницу. Многие из преследовавших Азеллиона, думая, что он убежал к весталкам, ворвались туда, куда мужчинам вход был воспрещен. Так-то и Азеллион в то время, когда он исправлял должность претора, совершал возлияние, одет был в священную, отороченную золотом одежду, был убит около второго часа дня [55]среди форума, около храма. Сенат издал объявление: кто изобличит убийцу Азеллиона, тот, свободнорожденный, получит денежную награду, раб — свободу, соучастник в преступлении — прощение. Тем не менее никто не нашелся, кто сделал бы донос: так старательно заимодавцы скрыли это преступление.
55. Все эти убийства и гражданские волнения оставались пока делом отдельных партий. Но затем руководители партий боролись уже друг против друга как на войне, при помощи больших армий, причем сама родина служила им как бы призом. Начало и повод к этому тотчас же вслед за Союзнической войной дали такие обстоятельства.
Когда Митридат, царь Понта и других племен, вторгся в Вифинию, Фригию и в соседившие с ними части Малой Азии, как у меня рассказано об этом в предшествующей книге [56]Сулла, бывший тогда консулом, получил по жребию командование в эту войну над малоазийской армией. Он находился еще в Риме. Марий, считая предстоящую войну легкой и прибыльной и желая получить командование, склонил на свою сторону многими обещаниями трибуна Публия Сульпиция помочь ему. Вместе с тем Марий обнадежил новых граждан из числа италийцев, составляющих при голосовании меньшинство, что он распределит их по всем трибам. При этом Марий ничего не говорил им еще наперед о той помощи, которую он рассчитывал получить от них для себя, но, разумеется, хотел воспользоваться ими, как готовыми на все прислужниками. Сообразуясь со всем этим, Сульпиций тотчас же внес законопроект (88 до н. э.). Если бы он был утвержден, осуществилось бы все, чего желали Марий и Сульпиций, так как новые граждане давали значительный перевес в сравнении со старыми. Последние это понимали и оказывали энергичное сопротивление новым гражданам. С той и с другой стороны были пущены в ход дубины и камни. Беда росла. Консулы боялись приближающегося дня, назначенного для обсуждения законопроекта, и объявили многие дни неприсутственными [57]в течение зимнего срока, как это бывало во время праздников. Этою мерою консулы рассчитывали отсрочить голосование законопроекта и ожидаемого в связи с ним бедствия.
56. Сульпиций, однако, не дождавшись окончания неприсутственных дней, приказал своей партии явиться на форум со спрятанными кинжалами и пустить их в дело, когда придет надобность, причем, если будет нужно, не давать пощады и консулам. Когда все было готово, Сульпиций заявил протест против объявления неприсутственных дней как противозаконного и требовал, чтобы консулы Корнелий Сулла и Квинт Помпей немедленно же отменили их и чтобы обсуждение законопроекта поставлено было в порядок дня. Поднялся шум. Подготовленные Сульпицием люди обнаружили кинжалы и стали грозить убить сопротивлявшихся консулов, пока Помпею не удалось тайно убежать, а Сулла ушел, как бы собираясь обсудить создавшееся положение. В это время сторонники Сульпиция убили сына Помпея, приходившегося свойственником Суллы, за то, что он в своей речи говорил слишком свободно. Сулла вернулся и отменил неприсутственные дни. Сам он спешил в Капую к стоявшему там войску, чтобы оттуда переправиться в Малую Азию на войну против Митридата. Он тогда не подозревал, что против него велись интриги. Сульпиций же, после того как неприсутственные дни были отменены и Сулла уехал из Рима, провел утверждение законопроекта и то, ради чего все это было устроено: немедленно же вместо Суллы полководцем в войне против Митридата был избран Марий.
57. Когда об этом узнал Сулла, он счел необходимым решить дело вооруженной силой. Он созвал собрание своего войска, которое также стремилось в поход против Митридата, смотря на поход как на выгодное предприятие и думая, что теперь Марий наберет вместо них другое войско. На собрании Сулла говорил о наглом в отношении его поступке Сульпиция и Мария, не распространяясь ясно о всем прочем: он не решался еще говорить о предстоящей войне против них, а убеждал лишь войско быть готовым к исполнению его приказаний. Воины понимали, что у Суллы было на уме, и, боясь за самих себя, как бы им не пришлось потерять поход, сами открыли намерения Суллы и требовали от него вести их смело на Рим. Обрадованный Сулла тотчас же двинул в поход шесть легионов. Командиры войска, за исключением лишь одного квестора, не соглашаясь вести войско против своей родины, убежали в Рим. На пути Суллу встретили послы оттуда и спросили его: почему он с вооруженной силой идет на родину. Сулла отвечал им: освободить ее от тиранов. То же самое он дважды и трижды повторил другим послам, явившимся к нему, прибавив все-таки, что, если они хотят, то пусть соберут на Марсово поле [58]сенат с Марием и Сульпицием, и он тогда поступит согласно вынесенному решению. Когда Сулла приближался уже к Риму, явился его товарищ по консульству, Помпей, одобрил его поступок, выражая свое удовольствие всем происходящим и предоставляя себя всецело в его распоряжение. Марий и Сульпиций, которым нужен был еще некоторый срок для подготовки к борьбе, послали новых послов к Сулле, как бы по поручению сената. Послы просили Суллу не располагаться лагерем ближе 40 стадий [59]от Рима, пока сенат не обсудит создавшегося положения. Сулла и Помпей, хорошо поняв намерения Мария и Сульпиция, обещали так поступить, но лишь только послы удалились, последовали за ними.
54
Веста — римская богиня священного очага как домашнего, так и общегражданского (у греков Гестия). В круглом храме Весты на форуме не было изображений богини — только священный огонь, который поддерживали шесть жриц-весталок. В день нового года этот огонь заново возжигался трением. Во внутреннем'святилище, закрытом для всех, кроме весталок и великого понтифика (см. примеч. 20), стояли Палладий (статуя Афины, по преданию спасенная Энеем из горящей Трои. и считавшаяся залогом благополучия Рима) и две фигурки пенатов римского народа. Для посвящения в весталки отбирались девочки 7—10 лет из знатных семей, их служение продолжалось 30 лет. Они пользовались исключительными почестями и привилегиями, но обязаны были блюсти строгий обет целомудрия, при нарушении которого их заживо захапывали в землю.
57
Заниматься общественной деятельностью и вести судебные дела у римлян можно было только в «присутственные» дни (dies fasti). Занятие общественными делами в «неприсутственные» (nefasti), праздничные дни осуждалось как нечестье и требовало искупления очистительной жертвой.
58
Марсово поле — низина в излучине Тибра, между Тибром и Фламиниевой дорогой площадью почти в 250 г. Находившееся вне городской черты Марсово поле играло очень большую роль в городской жизни Рима. Здесь происходили народные собрания по центуриям, проводилась перепись населения, устраивались военные парады, молодежь занималась военными и гимнастическими упражнениями.