* * *
Тем не менее, Закаспийское правительство было далеко не контрреволюционной марионеткой, какой его рисовала советская пропаганда, и, похоже, поначалу пользовалось популярностью среди русских и украинских железнодорожников, работавших на линии Ашхабад - Красноводск. Однако она стала заметно менее популярной, поскольку в начале 1919 года была вынуждена признать власть эмиссаров ВСЮР, заявивших от имени генерала Деникина о притязаниях на командование регионом и его существующими и будущими военными формированиями (в свободной реконфигурации - Белой Туркестанской армией). Поэтому 9 июля 1919 года ташкентские красные войска при поддержке местных партизан вновь вступили в Ашхабад. После открытия в сентябре 1919 года железнодорожного пути в Ташкент из Оренбурга красные подкрепления хлынули в регион и вскоре оттеснили временную оборону ВСЮР по линии до Красноводска и далее через Каспий в феврале 1920 года - как раз вовремя, чтобы объединиться с белыми войсками, отступавшими на Северный Кавказ, и побороться за место на кораблях, собирающихся для хаотичной эвакуации в Новороссийске.
Расправившись таким образом с силами демократической контрреволюции и белыми, а также с запасами оружия, людей и продовольствия, поступавшими в 1920 году по Оренбургской железной дороге из Советской России, Ташкент смог сосредоточить свой огонь на двух других центрах антисоветской власти в Западном Туркестане : Хивинском ханстве и Бухарском эмирате - последних остатках Золотой Орды монголов, вошедших в состав Российской империи в 1873 году. Главы этих бывших российских протекторатов (хан Саид-Абдулла и эмир Саид-мир Мухаммед Алим-хан) были изгнаны в феврале и сентябре 1920 года, а на их месте были созданы Хорезмская Народная Советская Республика (26 апреля 1920 года) и Бухарская Народная Советская Республика (8 октября 1920 года). Однако, поддерживая эти экспериментальные органы управления, Москве приходилось постоянно бороться с антимусульманскими и централизаторскими наклонностями местных русских, которые присоединялись к советской власти не только по политическим, но и по этническим причинам, а также с ярко выраженным шовинизмом местных большевиков. Для того чтобы нерусские, в частности прогрессивные мусульманские сторонники джадидизма, были представлены и услышаны, 8 октября 1919 года была создана Туркестанская комиссия ВЦИК, а впоследствии - Туркестанское бюро (Туркбюро) РКП(б).
Панисламское модернизационное движение джадидов, имевшее большое влияние среди тюркского населения юга и востока России в революционную эпоху, возникло благодаря усилиям по модернизации школьного образования мусульман в Российской империи Н.И. Ильминского (1822-91), русского профессора богословия в Казанском университете. Он ввел преподавание русского языка в медресе на высших уровнях, а на низших уровнях поощрял преподавание неисламских предметов на родном языке. Хотя Ильминский стремился к социализации мусульман империи, его деятельность вызвала реакцию татарской интеллигенции, опасавшейся, что она приведет к русификации. Следуя примеру школ "нового метода" (усул-джадид) крымского татарина Исмаил бека Гаспринского (1851-1914), прогрессивные мусульмане начали модернизировать свои собственные школы, преподавая османский турецкий вместо арабского и добавляя светские предметы к религиозной программе, и стали распространять джадидизм среди нетатарских турок, таких как казахи и узбеки. В свете проникновения России в Центральную Азию главным направлением движения было сохранение исконной исламской культуры путем ее адаптации к современному государству и современным технологиям (в частности, печатному станку). Однако к началу XX века джадидизм приобрел острую политическую направленность и даже в какой-то степени принял эмансипацию женщин. Поэтому именно из джадидских школ в Центральной Азии возникли такие либеральные панисламские движения, как "Молодые татары", "Молодая бухарская партия" и "Молодые хивинцы" (все они получили свое название от младотурок, установивших конституционную эпоху в Османской империи с 1908 года), которые стремились свергнуть как царское правление, так и правление традиционной мусульманской клерикальной элиты.
Туркестанская комиссия большевиков и Туркбюро, следовательно, контролировали и способствовали продвижению в Туркестанской АССР таких местных среднеазиатских лидеров, как казах Турар Рыскулов. РВСР, уже 13 июня 1923 года, также с большим энтузиазмом решала вопрос о том, чтобы в Туркестане в течение ближайших восемнадцати месяцев были набраны местные национальные отряды. В целом, однако, в период 1921-23 годов Москва стала рассматривать коренных мусульман в регионах (и, более того, в Москве), с подозрением на пантюркистские тенденции, как раскачивающих политику слишком далеко в противоположном направлении от коммунистического интернационализма и атеизма, и джадиды, следовательно, были обузданы - как в Ташкенте, так и (что связано и более известно) в случае с влиятельным волжским татарином-коммунистом Мирсаетом Солтангалиевым в Москве. После этого, конечно, дела пошли хуже: считается, что только один из видных джадидов 1920-21 годов (Садриддин Айни) пережил чистки 1930-х годов. Судьба Солтангалиева была не менее печальной.