Более того, как утверждает другой заслуживающий внимания постсоветский англоязычный обзор этого периода, среди многих причин его существования, распад Советского Союза и предшествовавший ему короткий и скоротечный период гласности дали новый важный импульс и возможность для изучения "русских" гражданских войн благодаря открытию архивов по всей России и бывшим республикам СССР и публикации огромного количества научных (но очень часто не очень научных) вторичных работ и сборников первичных материалов. Возможно, "российские" гражданские войны и были полузабыты на Западе, но в современной России, особенно в России, публикация и переиздание работ о них - особенно тех, что касаются антибольшевистских сил, которые в советское время были практически недоступны для исследователей, - является удивительно большим бизнесом. Кроме того, автор этого, по-прежнему особенно глубокого, обзора, написанного в 1994 году, вряд ли мог предположить, что с тех пор историки получили доступ к огромному потоку источников по "российским" гражданским войнам через Интернет. Значительная часть этих материалов - спорных и проблематичных, какими бы они ни были - исходит от предприимчивых нерусских исследователей периода, но гораздо большая часть - от не менее предприимчивых историков в России: их зачастую чрезвычайно требовательные экскурсы в историю Русской армии, Красной и Белой армий создают онлайн-ресурсы пока (и, вероятно, еще долго) неудобоваримых размеров. Другая цель данного тома - предварительная, актуальная, но неизбежно неполная интеграция этих залежей новых источников в канон.
* * *
Наконец, еще одна цель этой книги - поставить под сомнение хронологию, традиционно приписываемую изучаемым конфликтам. Первая и последняя главы этого тома призваны продемонстрировать, что ни даты, которые традиционно относят к началу конфликтов (май-июнь 1918 года или иногда октябрь 1917 года), ни даты, которые обычно приписывают их окончанию (ноябрь 1920 года или, чаще всего, март 1921 года и, реже, октябрь 1922 года), не являются удовлетворительными или точными. В истории, как и в жизни, начало и конец редко бывают четкими. Скорее, это туманные понятия, в которых события сливаются и перетекают друг в друга: удобно названные исторические эпохи невозможно собрать воедино, как кирпичики Lego, чтобы построить цельное повествование. В случае с революционной Россией это, безусловно, так; и поэтому данное исследование "русских" гражданских войн ставит своей целью намеренно размыть границы между мировой войной, революцией, гражданской войной и последующим периодом начала 1920-х годов (в течение которого новое советское государство обычно изображалось как мирное, поскольку большевики разрабатывали свою новую экономическую политику). Здесь вместо этого предлагается считать, что войны, охватившие распавшуюся Российскую империю и возникший Советский Союз, начались летом 1916 года, а закончились только летом 1926 года, ровно через десятилетие. Безусловно, ясно, что, каких бы экономических отступлений и уступок (особенно крестьянству) ни добилось большевистское правительство в рамках НЭПа после марта 1921 года, Ленин и его соратники все равно считали себя в значительной степени вовлеченными в войны в годы после этой даты. Более того, многие из этих войн начинались и заканчивались в одном и том же месте - в Центральной Азии, и их начало и конец имели общую характеристику: войны открывались и (в долгосрочной перспективе, возможно, лишь временно) закрывались не битвами между красными и белыми, а колониальными и религиозно-культурными конфликтами, в которых русские (когда-то православные, затем воинственно атеистически настроенные) сражались с мусульманами.