О том, как я буду их надевать, снова никто не подумал. Я-то ладно, у меня только за сегодняшний день было несколько ситуаций, когда едва не расстался с жизнью. Но остальные разве не могли понять, что если у человека одна рука замотана так тщательно, что за ней можно легко спрятать голову, а в другой — эти самые перчатки, то затык неизбежен?
— Схема с прошлого раза немного изменилась.
Мадам подошла к ящику и небрежно пнула его ногой. Только вот меня с недавних пор стилистикой не обманешь. Прикосновение черного лакированного сапога сопровождалось сложным муаровым всплеском, после которого на поверхности ящика какое-то время подсвечивались неизвестные мне узоры.
— Сначала кладешь свою игрушку в этот артефакт. Он работает так же, как и твой браслет. Прижимаешь ладонь к стенке, пропихиваешь болт внутрь. Сложности начнутся во второй части. Не прерывая тактильного контакта с ящиком, запихиваешь его внутрь своего браслета
— Я же не умею!
— И бабушка не научила? — моментально усомнилась Мадам, но затем внимательно присмотрелась ко мне и тяжело вздохнула. — Схема усложняется. Болт в ящик, я локально уменьшаю ящик и держу его в приемлемом масштабе. Ты удерживаешь ящик одной рукой, а другой пропихиваешь внутрь браслета. Как ящик оказывается внутри, масштабирование пропадает. И тогда мы обновим печать на самом браслете.
Я попробовал представить, как все будет выглядеть. В этом контексте перчатки вызывали некоторое опасение.
— Давай помогу, — вызвался наконец Михей. Все равно кому-то накладку снимать. Сейчас ты уже гражданин и пару минут удержишь артефакт от деформаций. Хотя откачка маны из зала все равно неизбежна.
— Я что тогда, что сейчас не понимаю, что же страшного в этой вещи. На правах невольного носителя не проинформируете? Во избежание?
Вопрос пришлось задать для того, чтобы хоть как-то отвлечься от боли, вызываемой натягиванием перчатки на израненную руку. Пальцы слушались плохо, зато ныли так, что каждый перекрывал норму всех конечностей вместе взятых.
— А он гость из другой реальности, — по-простому высказался Михей. — У него реалистичность более плотная, такой даже в Метрополии почти нигде не встретить. Для любого предмета с высокой реалистичностью, наш мир похож на фата моргану, галлюцинацию, спроецированное вовне воспоминание.
Листок бумаги оттуда может с легкостью резать здешние алмазы и не сгорать в местных термоядерных реакциях. А этот твой артефакт еще и занимается перераспределением реалистичности. В непосредственной близости от себя пытается сделать ее такой как у себя на родине, но хм… материал берет извне.
Если его не запереть, то через месяц этот город разделит судьбу Атлантиды. Станет чем-то вроде воспоминания. Зато вокруг ключа будет несколько сотен кубометров высокореалистичного континуума. Теперь понимаешь, что нас это совсем не устраивает?
Я поежился, но окружающие списали это на боль от ранений.
— Как поступим с второй перчаткой?
Мне пришлось помахать перед печатником накладкой.
— В два приема, — распорядилась Мадам, очевидно решившая задачу много раньше. — Сначала перекладываешь артефакт в левую руку, уже в перчатку. Михей быстро натягивает на правую перчатку. Затем по предыдущей программе.
— Только мне так никто и не рассказал, как запихнуть ящик в браслет, — уточнил я. Вспоминать о том, что родители с Алладо пребывают в замкнутом континууме было неприятно. Хотелось побыстрее разобраться с проблемами управы, встретиться с Роффе, Олюэн и понять, как снять блокаду с родного дома. А между делом, отдохнуть и не вляпаться в новые передряги.
— Интуитивно понятный интерфейс! — в этот момент Мадам до боли напоминала мою бабушку. Не образом, а именно манерами. — Вжимаешь ящик в браслет и направляешь свою свободную волю на то, чтобы тот оказался внутри. Разберешься, Имярек. Ты для этого достаточно сообразителен.
Михей, не спрашивая моего разрешения, начал снимать ленту временной накладки. Теперь, имея навык наблюдения за муаровыми проявлениями, я видел, что лента начинает светиться, а начерченные на ней символы так и вовсе пылают, готовясь вспыхнуть в видимом диапазоне.
— Откачка!
Мадам поспешно отступила на несколько шагов и между нами появился заметный муаровый барьер.
Тут-то я запоздало понял, насколько же вымотался за день. Немедленно захотелось зевнуть, бросить заниматься фигней, закрыть глаза и тут же свернуться калачиком на пару часов.