Поросенок рядом. Хаус прыгнул.
«И-ги-гиги-ии-и-и-и-и…» — заверещал поросенок.
Хаус наспех куснул его в горло, схватил, перескочил через куст, через другой, третий. Поросенок сильно мешал ему. Кабан не отставал. Он не прыгал, но ломился сквозь заросли с такой силой и быстротой, что догонял прыгавшего кота.
И вот, когда Хаус прыгнул через куст, кабан оказался как раз под этим кустом.
Кабан хрюкнул и так ударил Хауса, что тот взлетел кверху, Хаус упал по одну сторону куста, поросенок — по другую.
Хаус не стал сражаться, он позорно бежал.
Кабан долго топтался возле куста — искал врага. Потом он похрюкал и ушел к стаду.
Хаус спрятался в соседних зарослях. Из бока, разорванного клыком кабана, текла кровь. Хаус зализывал рану и злобно урчал. А когда он немного пришел в себя, то встал и прислушался. Было тихо. Тогда он потихоньку пошел назад, к кусту.
Он крался, словно охотился за живой дичью. Полз на брюхе, прислушивался и приглядывался. Нюхал воздух. Крался снова и снова ложился. Он очень боялся кабана.
Поросенок лежал на старом месте. Хаус схватил его и поволок через кусты.
Бок сильно болел. Но зато у Хауса был теперь такой обед, что он едва с ним справился. Хватило не только Хаусу. Добрая дюжина шакалов передралась потом из-за недоглоданных костей поросенка.
Однажды Хаус во время своих ночных похождений забрел дальше, чем всегда. Он вышел из камышей, пробежал через большой пустырь и очутился перед плетнем. Пролез в щель и попал в сад.
В саду на деревьях спали куры. Хаус почуял, что тут есть добыча. Но он не знал еще, где она.
«Ко-ко-ко…» — спросонок закудахтала курица.
Хаус насторожился.
Курица сидела на ветке, не очень высоко над землей. Хаус пригляделся и увидел темный комок перьев.
Кот прыгнул.
«Ко-кокххххххххх…» — крик курицы оборвался. Хаус перегрыз ей горло.
В саду поднялся переполох. Куры кудахтали, валились спросонок с деревьев, бились на земле, путались в густой траве. Громко голосил петух. Залаяли собаки.
Хаус быстро скользнул в траве, выбрался из сада и забрался в кустарник. Еще ни разу ему так легко не доставался обед — один прыжок.
С этой ночи Хаус начал ходить в сад на охоту.
Курица за курицей попадали Хаусу на обед. Все меньше и меньше оставалось кур в саду. Наконец они исчезли.
Хаус никак не мог понять, куда девались куры. В камышах фазаны были всегда, а тут… Он начал бродить по всему саду. Он искал теперь кур точно так же, как делал это в камышах с фазанами и зайцами.
И он нашел кур. Только уж не в саду и не на деревьях, а в сарайчике по соседству. Сарайчик не запирался, дверь в него была только прикрыта.
Хаус толкнул ее и вошел в сарай.
Вот когда была охота! Сарай наполнился криками и перьями. Куры летали по сараю, падали на пол, взлетали опять. Они так кричали, что Хаус удрал, бросив со страху курицу.
Эту ночь он остался без обеда. Но на следующую ночь он пришел в сарайчик снова и уже не зевал. Схватил курицу и бросился бежать.
Урча, он ел в кустах курицу.
А вдали слышался шум и крики — в сарайчике снова был переполох.
— Есть в этих зарослях коты? — спросил приехавший издалека, с севера, охотник. — Большие желтые коты?
— Есть! — ответили ему. — Всех кур у нас передушили.
Охотник очень обрадовался, услышав, что коты есть. А кур ему было не жалко.
Приезжий охотник занимался тем, что ловил зверей для зоопарка. Он решил поймать несколько диких котов. За этим он и приехал сюда и привез с собой пропасть всяких сетей, западней и других ловушек.
Все это было приготовлено для Хауса. А Хаус и не знал этого и бродил по камышам и зарослям, искал фазанов и грелся в полдень на солнышке. Он поворачивал тогда к солнцу свой живот. Круглый-раскруглый живот — столько было в нем всякой вкусной еды.
Хаус не ждал беды. А беда — на носу.
— Мы поймаем его сетью, — сказал охотник своим помощникам.
По одной стороне зарослей растянули сеть. А с другой стороны в заросли вошли охотники.
Хаус нежился на солнышке после удачной охоты. Вдруг он приподнял ухо.
Шум…
Хаус приоткрыл один глаз. В это время раздался выстрел. Тогда он открыл оба глаза и вскочил.
Шум приближался.
Хаус прыгнул в чащу и пошел от шума. Он шел медленно, останавливался и прислушивался. Его короткий хвост бил по камышам. Хаус очень сердился — ему помешали погреться.