Юного сына узрев, обвитого страшным драконом,[89]
Алкон поспешно схватил лук свой дрожащей рукой;
В змия направил удар: и легко оперенной стрелою,
Сына минуя главу, зев растворенный пронзил.
Битву безбедно свершив, повесил Алкон здесь на дубе
Полный стрелами колчан, счастья и меткости знак.
*[90]
Вот Архилоха гробница у берега моря. Когда-то
Первый он скорбную песнь ядом ехидны облил.
И Геликон окровавлен незлобный. Вовек не забудет,
Горько тоскуя, Ликамб петли троих дочерей!
Путник, минуй осторожно могилу насмешника: как бы
Не потревожил ты ос, севших на гробе его.
Все хорошо у Гомера, но лучше всего о Киприде
Молвил поэт, «золотой» эту богиню назвав.
Если с деньгами придешь, будешь мил, и тебя ни привратник
Не остановит, ни пес сторожевой у дверей.
Если ж без денег ты, встретит сам Цербер. О жадное племя,
Сколько напрасных обид бедность выносит от вас!
*[91]
Век золотой был и медный, серебряный был перед этим,
А Киферея у нас в каждом из этих веков.
Золото дарят, — она это ценит, но любит и с медью,
И не отвергнет того, кто серебро принесет.
Пафия — Нестор, и Зевс, полагаю, спустился к Данае
Не золотым, но с собой сотню неся золотых.
* * *
Утро настало, Хрисилла. Денницы завистливой вестник,
Вот уже ранний петух провозглашает восход.
Сгинь, ненавистная птица! Зачем своим криком из дома
К шумной ватаге юнцов ты прогоняешь меня?
Знать, постарел ты уж очень, Тифон, если начал так рано
С ложа теперь отпускать Зорю, супругу свою.
* * *
Может, за драхму Европу, гетеру из Аттики, всякий
Без пререканий иметь, и никого не боясь.
Безукоризненно ложе, зимою есть уголья… Право,
Незачем было тебе, Зевс, обращаться в быка.
КИПРИДЕ ОТ КИФЕРЫ
От вифинянки Киферы тебе, по обету, Киприда,
Образ твоей красоты мраморный в дар принесен;
Ты же за малое щедро воздай, как богиня, Кифере:
Будет довольно с нее счастия с мужем своим.
САФО
Имя Сафо я носила, и песнями так же всех женщин
Я превзошла, как мужчин всех превзошел Меонид.
О ДЕВЯТИ ПОЭТЕССАХ
Их, этих женщин, владевших божественной речью, вскормили
Гимнами Муз Геликон и Пиерийский утес:
Славных Миро и Праксиллу с Анитою, с женским Гомером,
Гордостью Лесбоса дев пышноволосых — Сафо,
И Телесиллу с Эринной, а также Коринну, чья лира
Песней прославила щит грозной Афины, уста
Женственно-нежной Носсиды и певшую сладко Миртиду —
Всех их, оставивших нам вечные строфы свои.
Девять божественных Муз происходят от Неба, и девять
Этих певиц родила, смертным на радость, Земля.
*[92]
На расписном потолке в твоем доме богини Победы
Реют по небу, о Гай, Рима родного оплот.
Четверо их, и с собой одного из рожденных богами
Каждая к небу несет на окрыленной спине:
С войнолюбивой Афиной одна, с Афродитой другая,
Третья с Алкидой летит, а у четвертой Арей.
Счастье в семье да пошлет тебе Пафия, мудрость — Афина,
Мужество в битвах — Арей, непобедимость — Геракл.
ГЕРМЕС И ГЕРАКЛ
Дело с Гермесом иметь вам легко, пастухи: возлиянью
Он и молочному рад, медом доволен лесным.
Много труднее с Гераклом: он требует либо барана,
Либо ягнят покрупней, жертву взимая за все.
— Он охраняет зато от волков. — А какая вам прибыль
В том, что ягнят истреблять будет не волк, а Геракл?
вернуться
«Юного сына узрев…» Алкон — сын афинского царя Эрехтея. Он был настолько метким стрелком, что, когда змея обвила его сына, убил змею, не задев мальчика.
вернуться
«Вот Архилоха гробница…» Архилох — основоположник язвительного ямба. Поэтому «Первым он скорбную песнь ядом ехидны облил». По преданию, насмешки Архилоха погубили дочерей Ликамба, который сначала обещал одну из них отдать поэту в жены, но не сдержал слова.
вернуться
«Век золотой был и медный…» Идея этой эпиграммы навеяна гомеровским эпитетом Афродиты — «золотая» (см. предшествующую эпиграмму). Антипатр говорит, что Афродита может быть и «серебряной» и «медной», то есть одинаково благосклонной ко всяким деньгам. Она живет во всех трех веках, как старейший герой Гомера Нестор жил в трех поколениях.
вернуться
«На расписном потолке…» Эпиграмма обращена к рано умершему внуку Августа Гаю Цезарю.