Мрамор сей кем оживлен? Кто смертный Пафию видел?
Кто на камень излил прелесть, чарующу взор?
Длани ли здесь Праксителевой труд; иль о бегстве Киприды
Сетуя, горний Олимп Книду завидует сам?
НА «АФРОДИТУ» ПРАКСИТЕЛЯ
Перед Кипридою Книдской воскликнула с сердцем Киприда:
«Где же Пракситель мою мог подглядеть наготу?»
НА «ЭРОТА» ПРАКСИТЕЛЯ
Сам испытав его, точно воссоздал Эрота Пракситель,
В собственном сердце своем образ его почерпнув.
Фрине, как дар за любовь, принесен бог любви. Не стрелами,
Взором одним лишь очей он свои чары творит.
* * *
С мерой, с уздою в руках, Немезида вещает нам ясно:
«Меру в деяньях храни; дерзкий язык обуздай!»
НА ИЗОБРАЖЕНИЕ ГИППОКРАТА
1
Или Пеан записал, Гиппократ, твои наставленья,
Или ты сам увидал, как исцелял он больных.
2
Вот Гиппократ, на Косе рожденный, — целитель народа;
Он врачеванья открыл тайные средства для всех.
НА ИЗОБРАЖЕНИЕ ВРАЧА ОРИБАСИЯ
Вот Орибасий. Он был достославным врачом Юлиана,
И за заслуги свои эту он честь получил.
Мудрой подобен пчеле, вкусил он нектар медицины,
Лучшее взяв у врачей, живших еще до него.
НА «ИЛИАДУ» И «ОДИССЕЮ»
Кто о Троянской войне и о долгих скитаньях по свету
Сына Лаэртова нам эти листы написал?
Мне неизвестны наверно ни имя, ни город, Кронион;
Уж не твоих ли стихов славу присвоил Гомер?
РОДИНА ГОМЕРА
Семь городов, пререкаясь, зовутся отчизной Гомера:
Смирна, Хиос, Колофон, Пилос, Аргос, Итака, Афины.
* * *
— Ты на Хиосе рожден? — Нет, не там. — Ты из Смирны? — Да нет же.
— Родина Кима твоя иль Колофон, о Гомер?
— Нет, ни она и ни он. — Саламин, может быть? — Не оттуда
Выходец я. — Но тогда родину сам назови.
— Не назову. — Почему ж? — Я уверен, — коль правду открою,
Все остальные края станут враждебными мне.
* * *
Ты, о Гомер, на века и от века поешь, возвышая
Этим и славу и честь Музы небесной своей.
Гнев ты Ахилла воспел, а затем и смятенье на море,
Где на ахейцев напал вихрь, разметавший суда.
Странствия также воспел хитроумного ты Одиссея
И Пенелопу — она ложе супруга блюла.
* * *
Если Гомер — божество, пусть как бога его почитают.
Если ж не бог, то тогда пусть его считают за бога.
НА ДЕРЕВЯННУЮ СТАТУЮ РИТОРА ПТОЛЕМЕЯ В АНТИОХИИ
— Кто тебя здесь водрузил? — Красноречье. — Ты чья? — Птолемея.
— Кто он? — Он с Крита. — За что здесь он стоит? — За дела.
— А за какие? — За все. — Ну, а против кого? — Адвокатов.
— Рад деревянной? — О да: злато не нужно ему.
НА ИЗОБРАЖЕНИЕ БЕСТАЛАННОГО РИТОРА
Кто тебя ритором здесь написать бессловесным решился?
Не говоришь ты — молчишь: полное сходство во всем.
НА ИЗОБРАЖЕНИЕ АРИСТОТЕЛЯ
Вот Аристотель, земли измеритель и звездного неба.
НА СТАТУЮ АТЛЕТА ПОРФИРИЯ, ПОСТАВЛЕННУЮ НА ИППОДРОМЕ В КОНСТАНТИНОПОЛЕ
Взгляд ни на чем задержать не желает Судьба; но Порфирий
Тяжкой работой своей взоры ее приковал.
ЭПИГРАММЫ НЕИЗВЕСТНЫХ АВТОРОВ ИЗ КНИГИ ВИТРУВИЯ «ОБ АРХИТЕКТУРЕ»
Ежели ты, селянин, со стадами в полдневную пору,
Жаждой томимый, пришел в Клейтора здешний предел,
То, зачерпнувши питья из источника, у родниковых
Нимф отдохни и своих коз из него напои.
Но берегись погружаться сюда, чтобы влаги дыханье
Не охватило тебя силою страшной своей.
Лучше беги моего ручейка, ненавистного лозам,
Где очиститель Меламп спас от безумья Претид:
Весь очищенья обряд он исполнил, покинувши Аргос
И перешедши предел дикой Аркадской земли.
вернуться
183
Приведенные здесь три греческие эпиграммы включены в сочинение римского архитектора Витрувия «Об архитектуре», написанное им между 16 и 13 гг. до н. э. См. кн. VIII, гл 3.