КАРЛ ЮЛИУС БЕЛОХ И ЕГО „ГРЕЧЕСКАЯ ИСТОРИЯ[1]
I
Взгляд на экономику как на важнейший и даже определяющий фактор развития общества зародился задолго до марксистского материалистического понимания истории (исторического материализма). По-видимому, одним из первых, если не первым, был английский мыслитель, видный деятель революции Джеймс Гаррингтон (1611—1677). В работе „Республика Океания" (1656) он отстаивал мысль, что в основе политического строя страны лежат отношения собственности на деньги, вещи и землю. Решающими он считал отношения поземельной собственности, распределение земельных владений. ...Где существует неравное распределение земли, — писал он, — должно существовать неравенство силы, а где существует неравенство силы, там не может быть республики... Где существует равенство земельных владений, должно быть равенство силы, а где существует равенство силы, там не может быть монархии"1
Идея решающей роли отношений собственности лежит в основе получившей теоретическую разработку в работе шотландского мыслителя Адама Фергюсона (1723—1816) „Опыт истории гражданского общества" (1767) унитарно-стадиальной концепции человеческой истории, в которой в качестве последовательно сменявшихся стадий выступают дикость, варварство и цивилизация. Дикость — период безраздельного господства общественной, коллективной собственности, варварство — время перехода от коллективной собственности к частной, цивилизованное общество целиком основано на частной собственности.
Другой вариант идеи определяющей роли экономики лежал в основе созданной в середине XVIII в. экономистами Анном Робером Жаком Тюрго (1727—1781) и Адамом Смитом (1723—1790) концепции четырех стадий развития человечества: охотничье-собирательской, скотоводческой, земледельческой и торгово-промышленной. Один из ее приверженцев, Виктор де Мирабо (1715—1789), в „Философии земледелия" (1763) особо подчеркивал, что образ жизни и поведение людей в том или ином обществе зависит от существующего в нем „способа жизнеобеспечения" Другой — шотландский историк Уильям Робертсон (1721—1793) в „Истории Америки" (1777) указывал: „В любом исследовании деятельности людей, объединенных в общество, первым объектом внимания должен быть способ жизнеобеспечения. Когда он изменяется, другими должны стать и законы, и политика"[2] Джон Миллар (1735—1801), показав в работе „Происхождение различия рангов в обществе" (1771; 1781) всю несостоятельность географического детерминизма, сразу же вслед за этим писал: „Цель настоящего исследования — прояснить историю человечества в нескольких важных пунктах. Это предпринято путем указания на наиболее очевидное и общее усовершенствование, которое постепенно проистекает из состояния общества, и на последующее его влияние на нравы, законы и формы правления народа"[3] Говоря об очевидном и общем совершенствовании, Дж. Миллар имел в виду развитие и смену форм хозяйства.
Поэтому ничуть неудивительно, что известный британский исследователь Рональд Мик в работе „Социальная наука и неблагородный дикарь" (1976) охарактеризовал концепцию четырех стадий в том ее варианте, в котором она была изложена в труде Дж. Миллара, как настоящее материалистическое понимание истории[4] В этом с Р.Миком вряд ли можно согласиться. Но Дж. Миллара, по-видимому, вполне можно отнести к числу первых представителей экономического детерминизма.
Другим таким представителем был Гийом Тома Франсуа Рейналь (1713—1796). В труде „Философская и политическая история учреждений и торговли европейцев в обеих Индиях" (1770; 1780) достаточно отчетливо проявляется тенденция объяснять все социальные, политические и идеологические перемены, в конечном счете, влиянием видоизменяющихся форм обмена и распределения. Автор неоднократно подчеркивает, что смена одних общественных форм другими происходит спонтанно, стихийно, вопреки и независимо от воли и сознания людей, ставящих свои частные ограниченные цели. Экономический подъем итальянских городских республик был непосредственной причиной Ренессанса. Возникновение суконных мануфактур и ткацких фабрик обусловило рост политического могущества Голландии. Технический прогресс способствовал развитию естественных наук, прежде всего физики и математики, и привел к распространению просвещения и знаний. „Как только Европа покрылась мануфактурами, — пишет Г. Рейналь, — течение мыслей и чувств человека, кажется, переменило свой наклон" 1
Само за себя говорит название работы англичанина Чарльза Паттона "Влияние собственности на общество и государство" (1797). Та же самая идея развивалась в труде его брата Роберта Паттона „Принципы азиатских монархий, политически и экономически исследованные и противопоставленные тем, что действовали в монархиях Европы..." (1801).