Дальнейшие исследования в этой области показали, что К.Ю.Белох был гораздо ближе к истине, чем его предшественники. Рейчел Луиза Сарджент (р. 1891) в работе „Численность рабского населения Афин в V и IV веках до н.э." (1925) определяет его в 71—91 тыс. (из них 16200—18200 женщин)[34] Арнольд Уикомб Гомм (1886—1960) в работе „Население Афин в V—IV вв. до н.э." (1933) подсчитал, что население этого полиса накануне Пелопоннесской войны (431 г. до н.э.) включало 172 тыс. граждан (вместе с женщинами и детьми), 28 с половиной тыс. метеков (считая женщин и детей) и 115 тыс. рабов (из них 30 тыс. взрослых мужчин)[35] По расчетам Виктора Эренберга (р. 1891), содержащимся в его труде „Греческое государство" (1957), в Афинах около 434 г. до н.э. обитало 110—115 тыс. граждан (считая вместе с семьями), 35—80 тыс. метеков (тоже с семьями) и 80—110 тыс. рабов[36] Все эти цифры считал наиболее вероятными советский историк-античник Аристид Иванович Доватур (1897—1982) в труде „Рабство в Аттике в VI—V веках до н.э." (1980). Уильям Линн Уэстерманн (1873—1954) в книге „Системы рабства в греческой и римской древности" (1955) полагал, что рабы в античном обществе составляли самое большее треть, а скорее даже четверть населения[37]
Многие наши историки стремились опровергнуть все эти цифры из боязни поставить под сомнение принадлежность античных обществ к рабовладельческой общественно-экономической формации. Страхи совершенно напрасные. Когда в обществе существует серварный общественно-экономический уклад, он с неизбежностью является господствующим и тем самым определяет его формационную принадлежность. Все остальные производственные отношения либо существуют в неукладной форме (например, наймитство), либо образуют дополнительные уклады, в принципе не способные определять тип общества. Такой дополнительной системой общественного производства был в античности уклад мелкого частного самостоятельного хозяйства, который, возможно, в процессе развития разделился на две системы социально-экономических отношений: крестьянско-общинный уклад и ремесленный уклад.
Аналогично обстояло дело с капитализмом. Когда был уничтожен феодальный уклад, капиталистический уклад стал господствующим, несмотря на то, что доля промышленных рабочих во всех странах Западной Европы, а также и в США в течение всего XIX в. составляла сравнительно небольшую часть их населения. В середине этого века в самой развитой капиталистической стране — Великобритании при общем населении в 20,9 млн человек промышленных рабочих было 4,1 млн, для Франции эти цифры — 35,8 и 2,5 млн, США — 23,2 и 1,4 млн, Германии — 35,9 и 0,9 млн. На рубеже XIX и XX вв. численность населения и численность промышленных рабочих были: Великобритания — 41,8 и 8,5 млн, Франция — 39,8 и 3,4 млн, США — 76,5 и 10,4 млн, Германия — 56,4 и 8,6 млн, Италия — 32,5 и 2,6 млн.[38]
Во всяком случае, К.Ю. Белох, в отличие от некоторых авторов ни в малейшей степени не сомневался, что в большинстве социоисторических организмов Греции классической эпохи рабство было господствующим способом производства. Приведя цифры численности рабов в передовых полисах Греции, он писал: Это искусственное увеличение рабочих сил должно было дать могучий толчок развитию промышленности, подобно тому, как это случилось в наш век благодаря введению паровой машины. Без рабства культурное развитие Греции совершилось бы гораздо медленнее. Только применение невольничьего труда дало демиургам возможность расширить свое производство, накоплять капиталы и, таким образом, сломить перевес земледельческой и торговой аристократии. Политическое возрождение нации исходило именно из промышленных государств"[39]
X
В предисловии переводчика — М.О.Гершензона ко второму русскому изданию „Греческой истории" (1905) было сказано, что за 11 лет, прошедших после появления первого ее тома, в результате обширных раскопок, первые две его главы устарели. Еще в большей степени можно это сказать сейчас, когда после выхода оригинала этого тома прошло 115 лет. К.Ю.Белох фактически отождествлял микенскую и гомеровскую эпохи и соответственно полагал, что Микенское общество непосредственно предшествовало обществу Архаической Греции. В действительности же Микенское общество, которое, бесспорно, было классовым и относилось к тому же типу, что все остальные общества Древнего Востока, т.е. к политарной (азиатской) общественно-экономической формации, возникнув в первой половине второго тысячелетия до н.э., в XII в. до н.э. рухнуло. Исчезли все признаки цивилизации: монументальное каменное зодчество и письменность. Произошел возврат к предклассовому обществу. Наступили „темные века", которые длились до VIII в. до н.э. Общество „темных веков" или лишь нескольких последних из их числа принято было называть гомеровским. В VIII в. до н.э. на территории Греции стало снова возникать классовое общество, но уже иного типа: вначале оно было доминомагнарным, а в результате революций VII—VI вв. стало превращаться в серварное. И история Греции VIII—IV вв. до н.э. изложена в труде К.Ю. Белоха так полно, как ни в одном из имеющихся к настоящему времени на русском языке курсов общей древнегреческой истории.