85
Поэтому род Эврипонтидов считался более молодым и пользовался меньшим почетом.
(обратно)86
Что первоначально был только один эфор, доказывается, по-видимому, тем обстоятельством, что и впоследствии год обозначался именем одного только члена коллегии.
(обратно)87
По "Афинской политии" Аристотеля, гл. 4, эти классы существовали уже во время Дракона. Однако все учреждения, которые приписываются в этой главе Дракону, принадлежат гораздо более позднему периоду. Это, так называемое ,,драконово законодательство" - не что иное, как идеальная конституция афинских олигархов конца V века, которую какойнибудь политический писатель, ради вящей рекомендации ее, выдал за творение древнего законодателя, точно так же, как Солону и Ликургу приписывали всевозможные учреждения, к которым они были совершенно непричастны. Что автор или, если угодно, интерполятор „Афинской политии" был введен в заблуждение подделкой, это совершенно понятно, как понятно и то, что некоторые новейшие авторы следуют его примеру. Если принять во внимание, как мало точных сведений ученые V и IV веков имели даже о Солоне, то вряд ли кто-нибудь станет оспаривать, что досолоновское устройство Афин мы можем узнать не иначе, как путем обратных заключений.
(обратно)88
Эсхил. Персы. 386—423. (Персы: трагедия Эсхила /пер. В.Г.Аппельрот. М„ 1888. С.136—138).
(обратно)89
Пошлина в 2%, взимавшаяся с ввозимых и вывозимых товаров в Пирее, вскоре после 400 г. давала чистого дохода 30-36 тал. что соответствует стоимости оплаченных товаров в 1500-1800 тал. Если мы прибавим к этому расходы по взиманию пошлин, контрабанду, предметы, ввозимые беспошлинно и т.п., то получим, по меньшей мере, вышеприведенную сумму.
(обратно)90
По указаниям Фукидида относительно боевых сил Аттики в 431 г., количество граждан должно было составлять тогда около 30 тыс. следовательно, все гражданское население — около 100 тыс. человек; сюда нужно прибавить 30 тыс. метеков и, круглым числом, 100 тыс. рабов.
329
(обратно)91
При экспедициях в далекие моря плата была, конечно, выше; так, в 415 г. афиняне платили каждому гребцу снаряженного в Сицилию флота драхму в день.
(обратно)92
Афины имели предместья за стенами города, как, например, внешний Керамейк, но зато очень значительная часть окруженной стенами площади, особенно в Пирее, оставалась незастроенной.
(обратно)93
Позже пенсия была увеличена, очевидно, потому, что в IV веке цены возросли и на один обол невозможно было прожить.
(обратно)94
Так думали уже Аристофан, Андокид и позже Эфор. По моему мнению, другими мотивами невозможно объяснить политику Перикла. Высказанное недавно мнение, будто Перикл вызвал войну с целью приобрести Мегару, напоминает рассказ о том крестьянине, который поджег свой дом, чтобы прогнать из него клопов; разница лишь в том, что крестьянин по крайней мере избавился от клопов, а Афины все-таки не приобрели Мегары. Поклонники Перикла, культ которого до сих пор процветает, не могут, конечно, допустить, чтобы великий государственный человек Афин вызвал Пелопоннесскую войну ради своих личных интересов. Фукидид был менее щепетилен; он считал вполне естественным, что государственный человек руководится эгоистическими мотивами, и сообразно с этим приписывал подобные побуждения даже людям, наиболее возбуждавшим его удивление, например Брасиду, Никию, Фриниху.
407
(обратно)95
Улица служила отхожим местом; в Фивах, изобиловавших садами, по преданию, подле каждого дома лежала навозная куча.
(обратно)96
Это государство обнимало приблизительно нынешнюю Болгарию с Восточной Румелией и турецкий вилайет Адрианополь.
(обратно)97
Демокрита упрекали в том, что он не связал научным образом своей этической системы со своей физикой: другие считали возможным доказать существование этой связи. Как то, так и другое неверно; что общего между естественно-научной системой, как атомистика, и этикой? Только одно неизбежно вытекало из естественно-научного мировоззрения Демокрита, — необходимость создать автономную этику, в которой божественная санкция не играла бы никакой роли. И именно потому, что он поставил себе эту задачу, он является — по крайней мере для нас, до которых не дошли этические сочинения Протагора, — основателем научной этики.