Но в последнюю минуту осажденный город был спасен. Еще зимою сиракузцы отправили послов в Коринф и Спарту, и им была обещана помощь; для самих пелопоннесцев было чрезвычайно важно предотвратить подчинение Сицилии Афинам. Начальником вспомогательного отряда был назначен человек, с которым никто в Спарте не мог сравниться по знанию Запада, — Гилипп, сын того Клеандрида, который, будучи осужден на изгнание в 444 г., поселился в Фуриях и скоро приобрел там большое влияние на общественные дела. Гилипп понимал, что нужна прежде всего скорая помощь; и так как снаряжение предназначенной для Сицилии эскадры производилось с обычною в Пелопоннесе медлительностью, то он отплыл пока только с 4 триерами, благополучно прошел Мессинский пролив, который Никий упустил из виду запереть, и высадился на северном берегу острова, в Гимере. Гимерийцы согласились предоставить в его распоряжение отряд из тысячи пехотинцев и ста всадников; из Селинунта, Гелы и от окрестных сикелов также пришли подкрепления, так что вскоре под начальством Гилиппа собралось около трех тыс. человек, с которыми он двинулся поперек острова к Сиракузам. Он поспел сюда как раз вовремя, так что ему удалось пройти в город через интервал в осадной линии афинян. Если и материальная поддержка, оказанная городу Гилиппом, была довольно велика, то еще гораздо важнее было нравственное влияние его прихода. Сознание, что они не покинуты своими пелопоннесскими соплеменниками, что во главе их стоит спартанец и что они могут рассчитывать на дальнейшие подкрепления, подняло дух сиракузцев. Гилипп немедленно начал наступление; в то время как он сам при помощи ловкого маневра задержал главные силы афинян в их укреплениях, одному отряду его войска удалось стремительною атакою отбить холм Эпиполы. Теперь оставалось соединить эту важную позицию с городом посредством укрепленной линии. Последняя пересекла бы под прямым углом направление афинских окопов и сделала бы невозможным их окончание; поэтому Никий должен был во что бы то ни стало помешать возведению сиракузских укреплений. Он вывел свое войско из-за окопов и принял вызов противника. В первом сражении победу одержали афиняне, но они все-таки не были в состоянии помешать ходу неприятельских работ, и когда через некоторое время произошла вторая битва, Гилипп сумел лучше воспользоваться своим численным перевесом, и афиняне были отброшены за линию своих укреплений. Теперь сиракузцы могли совершенно спокойно кончать свою стену; опасность полного обложения города неприятелем была устранена.
Никию приходилось ограничиваться оборонительными действиями на суше. Чтобы обеспечить себе на всякий случай по крайней мере сообщение с открытым морем, он тотчас по прибытии Гилиппа укрепил мыс Племмирий, который, выдаваясь в море с юга напротив города, господствует над входом в большую гавань. Между тем положение афинского войска становилось с каждым днем более серьезным. Неприятель беспрестанно получал новые подкрепления. Еще осенью пришло 12 коринфских кораблей; следующею весною (413 г.) Гилипп привел новые вспомогательные отряды из сицилийских городов; пелопоннесцы и беотийцы прислали 1600 гоплитов. Теперь сиракузцы и их союзники решились помериться с неприятелем и на море; афинский флот находился в плачевном состоянии, корабли, которым приходилось постоянно быть в действии, большею частью пришли в негодность, экипажи поредели вследствие болезней и побегов. Тем не менее первое столкновение на море окончилось неблагоприятно для сиракузцев; но во время морской битвы Гилипп с сухопутным войском завладел укреплениями на Племмирии. Это в высшей степени затруднило афинянам вход в большую гавань. Вскоре сиракузцы возобновили также морскую битву, и на этот раз с большим успехом; афиняне потерпели поражение в своей родной стихии и были отброшены в свой лагерь. Теперь Никий был заперт со всех сторон и обречен на гибель, не явись тотчас подкрепление.