При таких условиях Филипп должен был позаботиться о том, чтобы обеспечить себе полную свободу действий во всех отношениях. В остальном он обнаружил величайшую предупредительность по отношению к афинскому посольству. Он обещал без выкупа освободить пленных афинян и отослать их домой к Великим Панафинеям, главному празднеству Афин, до которого оставалось немногим более месяца. Кроме того, в официальном письме к гражданам Афин он выразил готовность оказать им и всякие другие дружеские услуги, не унижающие его достоинства. Договор о мире он ратифицировал в том виде, в каком он был принят Афинским народным собранием, т.е. без прямой оговорки относительно Фокиды; затем он проводил послов до Фер и здесь заставил своих фессалийских союзников присягнуть на верность договору. После этого послы устроили еще мир между Филиппом и Галосом и затем выехали обратно в Афины, куда прибыли приблизительно в конце июня, 13 скирофориона.
Здесь Демосфен тотчас начал оговаривать перед советом своих товарищей по посольству и в конце концов добился того, что посольству было отказано в обычной награде — венке. Однако он был далек от мысли потребовать занятия Фермопил; он понимал, что Фокиду все равно уже невозможно спасти, не говоря уже о том, что Фалек не имел никакой охоты делать афинян своими спасителями. Поэтому противники Демосфена легко одержали верх в Народном собрании. Филократ и Эсхин доложили о тайных переговорах с Филиппом, возражения Демосфена прошли незамеченными, и по предложению Филократа было постановлено распространить союз с Филиппом и на его потомков и потребовать от фокейцев передачи Дельфийского святилища амфиктионам под угрозою объявления Афинами войны Фокиде (16 скирофориона).
Но в этом вмешательстве уже не было надобности; фокейская держава рухнула благодаря собственной гнилости. Правда, Фалек все еще имел в своем распоряжении около 8 тыс. закаленных в бою ветеранов, которые смело могли выдержать сравнение с любым войском в мире и которые позднее блестяще доказали свою стойкость и мужество при Кримисе, под руководством Тимолеона. Но у него уже не было средств, чтобы платить жалованье войску; Дельфийская сокровищница была окончательно исчерпана, страна обращена в пустыню продолжительной войной. При таких условиях нечего было думать о сопротивлении Филиппу. Действительно, Фалек уже весною завязал переговоры в Пелле, и теперь, получив известие о решении, принятом Афинским народным собранием, поспешил заключить мир с Филиппом. Уже 23 скирофориона (в начале июля) капитуляция была подписана. Фалеку и его наемникам было предоставлено свободное отступление, за что он в свою очередь передал Филиппу все укрепленные пункты в Фокиде. „Священная война", в течение десяти лет опустошавшая Среднюю Грецию, была окончена без боя.
Уже при выступлении к Фермопилам Филипп пригласил своих союзников-афинян со всеми силами двинуться в Фокиду и соединить свои войска с македонскою армией; позднее он вторично обратился к ним с этим воззванием. Для него было крайне важно иметь в лице Афин оплот против фиванцев, которые двинули в поход все свое ополчение, решив упорно отстаивать свои интересы при реорганизации Фокиды. Но в Афинах, по обыкновению, ничего не было готово, а при Фермопилах дело было решено с такой поразительной быстротой, что Афины при всем желании не успели бы вовремя доставить на место свои войска. Когда Филипп стоял уже по эту сторону ущелий и соединился с фиванцами, в Афинах снова вспыхнуло старое недоверие против царя; Демосфену и его друзьям без труда удалось объяснить народу, что Филипп может захватить афинское войско и удержать его в залог верности Афин договору. Сюда присоединилось обычное нерасположение граждан к личной военной службе; афиняне остались дома, удовольствовавшись отправкой посольства. Ввиду такого поведения Афин Филипп, разумеется, принужден был опереться на фиванцев и исполнить если не все, то важнейшие их требования, тогда как Афины остались ни с чем.
Филипп вел войну с Фокидою как исполнитель приговора амфиктионов; поэтому водворение нового порядка в Фокиде он предоставил Совету амфиктионов, который теперь впервые по истечении десяти лет снова собрался в Дельфах. Нетрудно представить себе, какие чувства одушевляли делегатов; было вполне естественно, чтобы они потребовали примерного наказания фокейцев, которые с неслыханной дерзостью осквернили высшее святилище Греции и навлекли неизмеримые бедствия на все соседние страны. Действительно, этейцы предложили казнить всех взрослых мужчин в Фокиде как осквернителей храма. Филипп сумел предотвратить такие жестокости; благодаря его заступничеству побежденные сохранили жизнь, свободу и имущество; лишь наиболее провинившиеся были осуждены на изгнание. От фокейцев потребовали возвращения разграбленных ими храмовых сокровищ, что было, конечно, вполне справедливо; весь долг они должны были выплатить ежегодными взносами в 60 талантов. Так же справедливо было и то, что фокейцев лишили возможности вторично осквернить Дельфийское святилище; страна была обезоружена, укрепления разрушены и постановлено, чтобы население отныне жило небольшими группами в открытых деревнях; кроме того, на первое время страна, для поддержания порядка, была занята македонскими и беотийскими войсками. Наконец, фокейцы были лишены обоих голосов, которыми они до сих пор располагали в Совете амфиктионов, и эти голоса переданы Филиппу в награду за то, что он снова водворил амфиктионов в Дельфах. Спартанцы также были исключены из амфиктионии, так как они оказали союзную помощь фокейцам. Афины, провинившиеся не менее Спарты, остались членом амфиктионии, потому что они еще в последнюю минуту отреклись от Фокиды. Независимость Дельф и Амфиссы была, разумеется, восстановлена, и фиванцам возвращены те города, которые во время войны отложились от Беотийского союза и примкнули к Фокиде.